Термин христианство происходит от греч.Χριστός (Христос), которое читается уже в Септуагинте в качестве перевода с древнееврейского языка слова Машиах — `помазанник` (Мессия). Первые последователи Иисуса Христа именовали себя братья (Деян.1:16), ученики (Деян.11:26), верующие (Деян.2:44). Наименование христиане первоначально было дано им другими, однако очень быстро было воспринято в качестве самоназвания. К 64 году н. э., во время преследований христиан императором Нероном, это именование было уже широко распространено в Риме[10].
В широком смысле христианами называется историческая общность людей, которые ведут свою историю от первых последователей Иисуса Христа; к христианству принадлежат учреждения, общественные и культурные институты, верования и доктрины, порождённые этой общностью; в наиболее широком смысле, — формы цивилизации, которые созданы ею или под её влиянием[10].
Христианская традиция применяет ряд более определённых терминов для обозначения специфических аспектов христианской религии. Так, совокупность всех верующих христиан, рассматриваемая как возглавляемое Христом религиозное единство (тело Христово), именуется Церковью. Слово Церковь как «духовное» или «мистическое тело» употребляется в единственном числе. Во множественном числе это слово может относиться к отдельным организованным по конфессиональному или национальному принципу группам или общностям: Католическая, Православная, лютеранская, баптистская и другие церкви[10].
Христианство может рассматриваться в качестве религиозного института — Вселенской Церкви или отдельных церквей; совокупности верований и доктрин (христианские догматы и теология); социальной, культурной или в некоторых случая политической реальности, сформированной христианскими религиозными традициями и воззрениями[10].
В современных европейских языках прилагательное христианский приобрело значение всего нравственного и достойного похвалы[10].
Христианство есть вера во Христа, Сына Божия, Господа нашего, Спасителя и Искупителя, это есть «победа, победившая мир, сия есть вера наша» (1Ин.5:4, 5)[12][13].
Христианство принимает ветхозаветную, восходящую к Аврааму, традицию почитания единого Бога (монотеизм), творца Вселенной и человека. Вместе с тем основные направления христианства привносят в монотеизм идею Троицы: трёх ипостасей (Бог Отец, Бог Сын, Бог Святой Дух), единых по своей божественной природе[13].
Христианская концепция Бога опирается на ветхозаветный образ, привнося в него греческие и собственные христианские элементы. Первым новшеством является учение о Троице, единый Бог рассматривается как триединый. Вторым — учение о Воплощении, согласно которому Иисус Христос является Богочеловеком. Третьим — переосмысление и перетолкование образа ветхозаветного Бога в понятиях и концептах греческой философии, что впервые породило догматику в собственном смысле слова. Ветхозаветное наследие является менее теоретизирующим и концептуализирующим, в отличие от теоретических концепций из древнегреческой философии. Эта переинтерпретация закрепилась посредством философского наследия и учения, сформировавшегося в рамках Христианской церкви[14].
Христология — учение об Иисусе Христе. В христианстве Иисус рассматривается как предсказанный библейскими пророчествами Ветхого Завета Мессия. Православие, католицизм и протестантизм утверждают, что Иисус Христос — это Богочеловек — не полубог и не получеловек, но существо, соединяющее в себе во всей полноте как божественную, так и человеческую природу, воплощённый Сын Божий, существовавший вечно на Небе до своего рождения на Земле, единосущный своему Отцу (одной природы с Ним). Арианство считало Иисуса Христа совершенным творением Бога, созданным прежде мира. Несторианство проводило строгое различие между Богом Словом и человеком Иисусом Христом, которые сходятся в «лицо единения», именуемое Иисусом Христом. Монофизитство, напротив, говорит о поглощении человеческой природы Иисуса божественной природой Логоса[15].
Согласно христианскому вероучению, человек создан по образу и подобию Божиему. Он был совершенен изначально, но пал вследствие грехопадения. Падший человек обладает грубым, видимым телом, исполненной страстей душой и духом, устремлённым к Богу. Между тем, человек един, поэтому спасению (воскресению и обожествлению) подлежит не только душа, но весь человек, включая его тело. Совершенным человеком, неслиянно соединённым с божественной природой, является Иисус Христос. Однако христианство подразумевает и иные формы посмертного существования: в аду, раю и в чистилище (последнее — только у католиков).
Более 150 тысяч человек причислены христианскими церквями (Православной, Католической и др.) к лику святых (см. Канонизация). Святые, канонизированные до разделения церквей, почитаются как католиками, так и православными.
Учение о таинствах
С концепцией непостижимо высокого замысла Бога относительно человека связано чуждое другим религиям понятие таинства как совершенно особого действия, выходящего за пределы ритуала, обряда; если обряды символически соотносят человеческий быт с божественным бытием и этим гарантируют стабильность равновесия в мире и человеке, то таинства, по традиционному христианскому пониманию, реально вводят божественное присутствие в жизнь человека и служат залогом грядущего «обожения», прорыва эсхатологического времени.
Важнейшие из таинств, признаваемые всеми вероисповеданиями, крещение (инициация, вводящая в христианскую жизнь и символизирующая соединение с Богом, покаяние) и Евхаристия, или причащение (вкушение хлеба и вина, по церковной вере незримо пресуществлённых в тело и кровь Христа ради сущностного соединения верующего со Христом, чтобы Христос «жил в нём»). Православие и католицизм признают ещё пять таинств, сакраментальный статус которых отрицается протестантизмом: миропомазание, имеющее целью сообщить верующему мистические дары Святого Духа и как бы увенчивающее Крещение; покаяние (исповедь перед Богом в присутствии священника и отпущение грехов); рукоположение или ординацию (возведение в духовный сан, дающий не только полномочия учить и «пасторски» вести верующих, но также в отличие от чисто юридического статуса раввина в иудаизме или муллы в исламе, прежде всего власть совершать таинства); брак, понимаемый как соучастие в мистическом браке Христа и церкви в соответствии с библейским текстом из Послания к ефесянам (Еф.5:22, 5:32); соборование (сопровождающееся молитвами помазание елеем тела больного). Понятие таинства, всегда телесно-конкретного, и этика аскетизма соподчинены в христианстве представлению о высоком назначении всего человеческого естества, включая телесное начало, которое должно быть подготовлено к эсхатологическому просветлению и аскетизмом, и действием таинств.
Деятельность Иисуса, его учение и его отношения с учениками находятся в контексте истории еврейских религиозных движений конца периода Второго храма. Согласно Краткой еврейской энциклопедии, в большей части своего учения и религиозной практики Иисус был ближе к фарисеям, чем к какому-то другому течению своего времени, но в то же время разделял крайние эсхатологические чаяния, которые были распространены в некоторых кругах. Однако на более поздней стадии развития, отражённой в Новом Завете, между иудеями и христианами начал возникать разрыв. В книгах Нового Завета в разной степени выражены антииудейские тенденции и идея ответственности иудеев за муки и смерть Христа. В воскресшем Господе, в муках Мессии-Спасителя христианство видит осуществление пророчеств Второисайи о «страждущем рабе Божьем». Развитие представлений о Мессии из рода царя Давида и небесном Сыне человеческом в сочетании с собственно христианскими идеями привели к формированию божественного образа Мессии, Спасителя и Искупителя[10].
Развитие и распространение под влиянием апостола Павла христианства в среде язычников привело к ещё большему взаимному отчуждению обеих сторон. В христианстве религиозно-этническая концепция Израиля была универсализирована: Церковь заняла место еврейского народа, были отменены мицвот (иудейские заповеди), место которых заняла вера в личность Иисуса-Мессии, что закрепило разрыв христианства и иудаизма[10].
Хотя Церковь использовала различные источники, сохранение ею иудейского Священного Писания, называемого в христианстве Ветхим Заветом как неотъемлемой части Библии, что остро обсуждалось во II веке н. э. — имело решающее значение для формирования христианского учения, которое заимствовало из иудаизма в том числе этические аспекты[18].
Церковь рассматривала христианство не как новую религию, но как воплощение обетований Библии (Ветхого Завета), которые выражены в завете (союзе) Бога с патриархами и пророчествах, таким образом, признавая, что в основе её лежит иудаизм. Иисус считается не просто избранным Богом спасителем, но обещанным сыном Давидовым, помазанником Божиим (машиах бен Давид). По этой причине Церковь претендует на то, чтобы быть «истинным Израилем» Бога. С точки зрения христианства, именно мессианская универсализация спасительной миссии выражает избрание Богом Авраама, в семени которого благословляются все народы. Эта миссия вначале, в течение подготовительного периода, была вручена лишь одному народу (Израилю по плоти) — до прихода Мессии — Иисуса. Согласно учению Церкви, Закон отражал Божью волю в подготовительный период, но потерял свою действенность после того, как «был исполнен во Христе», на место Закона пришло царство благодати[10].
Развивая идею Церкви, отцы Церкви впоследствии в значительной мере прибегали к раввинскому истолкованию Песни песней в качестве аллегории, которая отражает отношения между Богом и Израилем. Многие специфически христианские положения входят в противоречие с иудаизмом, однако они или ряд составляющих их элементов в значительной мере являются результатом преобразования исходных еврейских идей, включая идею избранности, Святого Духа (руах ха-кодеш), Мессии и искупления, которое всей общине приносит смерть мучеников. Ранее христианство стремилось подкреплять свои представления отрывками из Ветхого Завета. В течение некоторого времени полемика между иудаизмом и христианством сводилась только к истолкованию Библии. Сформировался аналог христианского мидраша — аллегорические и тропологические, иносказательные толкования библейского текста, который искал намёки на христианские положения и доктрины практически во всей Библии[10].
Христианское учение заменило содержание древнееврейских понятий «сын человеческий» и «помазанник», «спаситель» на новозаветные с определениями евангельского толка. Таким образом, Ветхий Завет предоставлял большое число «доказательств» истинности Нового Завета, которыми считаются многочисленные примеры употребления понятий «сын человеческий» и «спаситель» в Пятикнижии, Пророках и Писаниях, что позволяло утверждать «изначальность» евангельских образов, а отказ «окаянных» принять христианство трактовать как «смертный грех», наказанием за который и стало «отверженье жидовьстѣ». Различия в ожиданиях пришествия Спасителя у иудеев и христиан привело к противопоставлению иудейского Машиаха христианскому Мессии. Апокалиптический образ «лжепророка», который гибнет вместе со «зверем багряным», с течением времени трансформировался в образ Антихриста. Эти оппозиции определили противопоставление «бывшего» «избранного Богом» народа «истинно верующим». Выводом стал обвинительный акт против иудеев[19].
Христианская литургия и формы христианского богопочитания несут на себе следы иудейского происхождения и влияния. Сам принцип церковного ритуала как собрания верующих для молитвы, чтения Писания и ведения проповеди является заимствованием из синагогального богослужения. Чтение отрывков из Ветхого и Нового Заветов является христианским вариантом иудейского чтения Торы и книги Пророков в синагоге. Важная роль в христианской литургии отведена Псалмам. Ряд ранних христианских молитв (ср. «Апостольские постановления» 7:35-38; «Дидахе», главы 9-12) являются заимствованием или переработкой иудейских оригиналов. Иудейское происхождение имеют многие молитвенные формулы (такие как аминь, аллилуйя и осанна), молитвы «Отче наш», ср. Каддиш) и многие обряды, например, крещения. Важнейшее христианские таинство — евхаристия (причастие) — имеет в своей основе предание о последней трапезе Иисуса с учениками (Тайной вечере), которую Новый Завет в некоторых своих местах отождествляет с пасхальной трапезой. Причастие включает ряд традиционных иудейских элементов, таких как преломление хлеба и чаша вина. Впоследствии ранние христианские толкователи стали понимать Тайную вечерю в качестве жертвоприношения в праздник Песах, где Иисус как агнец Божий являлся истинной жертвой. Христианство после своего отделения от иудаизма и распространения в римской среде многое переняло из языческих элементов и образа мышления — произошла эллинизация Евангелия, многое из того, что ранее рассматривалось как чисто эллинистическое, в действительности оказалось заимствованным из некоторых форм иудаизма того времени. Кумранские рукописи, а также апокрифические и псевдоэпиграфические источники, свидетельствуют, что в данный период действовало значительно большее число разнообразных еврейских религиозных течений, чем считалось ранее, а элементы раннего христианского учения, явно выходящие за пределы норм фарисейского иудаизма, могли восходить к различным формам сектантского иудаизма, а не только непосредственно к эллинизму. Для христианства его сходство с иудаизмом служило в качестве доказательства воплощения в христианской религии всего истинного в Ветхом Завете, тогда как иудеи сохранили «пустую скорлупу», выродившуюся и испорченную форму ранее истинной религии[10].
С распространением христианства среди язычников в нём усилились нееврейские влияния, и после императора Константина и принятия христианства в качестве официальной религии в Римской империи в IV веке традиционные эллинистические гражданские, общественные и культурные антиеврейские представления соединились с собственно христианскими богословскими мотивами[10].
В Средневековье и Новое время интеллектуальный контакт между иудаизмом и христианством, и, таким образом, между иудаизмом и западной культурой, продолжался. Святой Иероним в V веке перевёл еврейскую Библию на латынь (Вульгата) с помощью еврейских учёных; экзегетическая работа учёных монастыря Святого Виктора в XII веке во многом опиралась на еврейских учёных; библейский комментарий Раши был важным источником для Мартина Лютера. Еврейские мыслители способствовали распространению интеллектуальных достижений исламского мира в христианской Европе и внесли в них собственный вклад[18]. Еврейские мыслители, такие как Маймонид, Ибн Габирол, а в новое время особенно Мартин Бубер, оказывали влияние на христианских богословов и толкователей Библии[10].
В процессе распространения христианства Церковь целенаправленно приспосабливала языческие практики, наполняя их новым и, с её точки зрения, истинным содержанием. Первый этап адаптации приходится уже на первые века истории христианства, когда церковь заимствовала ряд античных языческих культурных элементов. В дальнейшем при христианизации различных стран и народов данная практика изменялась и при необходимости периодически возобновлялась. Элементы, заимствованные в ранний период, стали частью общехристианской традиции (даты и семантика некоторых праздников, ряд обычаев, ритуалов и культов). Заимствования, осуществлявшиеся в процессе дальнейшей христианизации, пополнили местные христианские традиции[20].
Христианские храмы часто возводились на месте языческих святилищ. В начале христианской истории языческие храмы обычно предварительно разрушались. С V века начинается процесс превращения их в христианские церкви. В ряде случаев прослеживается прямая связь между христианским и языческим посвящением храма[20].
Праздник Богоявления (τα επιφανια, Эпифания), вероятно, заменил языческий праздник с тем же названием, который был посвящён рождению и прибавлению света. На христианском Востоке этот праздник может называться τα φωτα 'светы'. Оба основных христианских праздника, Рождество Христово и Пасха, связаны с солярно-лунарной символикой: Рождество связано с рождением солнца (день зимнего солнцестояния), Пасха соотносится как с солнечным, так и с лунным циклом (весенним равноденствием и полнолунием). Календарному соотнесению рождения Христа с рождением солнца отчасти могло способствовать Его Воскресение в первый день недели, в день, который у язычников был посвящён солнцу, что нашло отражение в названии воскресного дня в ряде языков (ср. лат. dies solis, греч. ημέρηλίου, англ. Sunday, нем. Sonntag), а также в день, в который был сотворен мир и свет был отделён от тьмы. Иустин Философ (ок. 100—165) писал императору Антонину Пию (Первая апология, § 67): «В день солнца мы собираемся вместе, потому что это есть первый день, в который Бог, изменивший мрак и вещество, сотворил мир, и Иисус Христос, спаситель наш, в тот же день воскрес из мёртвых». Зимнее солнцестояние (VIII день до январских календ) было соотнесено с Рождеством Христовым, в то время как летнее солнцестояние (VIII день до июльских календ) — с Рождеством Иоанна Предтечи (24 июня (7 июля)), что, согласно Августину, соответствует буквальному смыслу слов Иоанна Крестителя: «Оному подобает расти, мне же малитися» (уменьшаться) (Ин.3:30)[20].
Языческое влияние заметно в обычае носить нательный крест, заменивший языческие наузы, культовой роли яиц, почитании сакральных изображений и др.[20]
Б. А. Успенский определяет традицию усвоения дохристианских образов, их переосмысления и наполнения христианским содержанием как «воцерковление язычества»[20].
Погребальная стела Лицинии Амиас на мраморе (Национальный музей Рима). Одна из самых ранних найденных христианских надписей, из римского некрополя Ватикана начала III века. Содержит текст ΙΧΘΥϹ ΖΩΝΤΩΝ («рыба живых»), предшественник акронима Ихтис
По свидетельству новозаветного текста Деяния апостолов (Деян.11:26), существительное «Χριστιανοί» — христиане, приверженцы (или последователи) Христа, впервые вошло в употребление для обозначения сторонников новой веры в сирийско-эллинистическом городе Антиохии в I веке.
До V века распространение христианства происходило главным образом в географических пределах Римской империи, а также в сфере её культурного влияния (Армения, восточная Сирия, Эфиопия), в дальнейшем (в основном во второй половине 1-го тысячелетия) — среди германских и славянских народов, позднее (к XIII—XIV векам) — также среди балтийских и финских народов. В новое и новейшее время распространение христианства вне Европы происходило за счёт колониальной экспансии и деятельности миссионеров, сделавших данную религию самой распространённой в Северной и Южной Америке, Австралии, а также распространённой в Африке.
I век обычно называют апостольским. По преданию, в течение двенадцати лет после Пятидесятницы апостолы оставались в окрестностях Иерусалима, а затем отправились на всемирную проповедь.
С правления Нерона начинается период гонений. Последний апостол Иоанн Богослов почил около 100 года, и с ним закончился апостольский век.
Время первохристианства I—II веков отмечено деятельностью так называемых «апостольских мужей», то есть первохристианских писателей, бывших учениками самих апостолов.
«Апологеты»
Апостольские мужи явились переходной группой от самих апостолов к так называемым апологетам. Апология (от др.-греч.ἀπολογία — оправдание) — это слово о заступничестве, направляемое к императорам-гонителям. Оправдывая христианство как справедливую и разумную религию, апологеты вольно или невольно переводили истины веры на язык разума, и так рождалось христианское богословие. Первым из подобных апологетов-богословов был мч. Иустин Философ из Самарии, философ-платоник, после своего обращения (ок. 133 года) прибывший в Рим, где основал богословскую школу для борьбы с еретиками-гностиками. Иустин Философ погиб в гонении императора Марка Аврелия в 166 году.
Доникейский период завершился крупнейшим за всю историю христианства «Диоклетиановым гонением» (302—311 годы), целью которого было полное уничтожение Церкви. Однако гонение только способствовало утверждению и распространению христианства.
Политика гонений на христиан императора Диоклетиана заставляет общину девичьего аскетерия бежать из Рима в Армению[28]. Однако святые девы были замучены армянским царём Тиридатом III (тогда ещё язычником). Но впоследствии эти события способствовали обращению его царства в христианство через проповедь святого Григория Просветителя, крестившего Армению в 301 году и ставшего первым епископом царства. Таким образом, Армения стала первым в истории христианским государством[29].
«Среди храмины под осенением Святого Духа сидят: царь Константин на престоле, по обе стороны его святители в архиерейском облачении — Александр, Патриарх Александрийский, Евстафий Антиохийский; Макарий Иерусалимский, святитель Пафнутий Исповедник, святитель Иаков Низибийский, святитель Павел Неокесарийский и другие святители. Перед ними стоит изумлённый философ и святитель Спиридон Тримифунтский, одну руку простёрший к нему, а другой сжимающий черепицу, из которой выходят огонь и вода, и первый стремится вверх, а вторая по перстам святого стекает на пол. Тут же стоит Арий в священническом облачении и перед ним святитель Николай, грозный и встревоженный. Единомышленники Ария сидят ниже всех. В стороне сидит святитель Афанасий диакон, молодой, безбородый, и пишет: Верую во Единого Бога Отца, вседержителя до слов: и в Духа Святого».
При Константине Великом и его преемниках христианство быстро становится государственной религией в Риме. Этот процесс имеет ряд особенностей. Обращение огромных масс вчерашних язычников резко понижает духовно-нравственный уровень Церкви, способствует возникновению массовых еретических движений. Вмешиваясь в дела Церкви, императоры часто становятся покровителями и даже инициаторами ересей (например, монофелитство — типичная императорская ересь). Аскетически настроенные христиане скрываются от этих смут в пустынях. Именно в IV веке быстро расцветает монашество и появляются первые монастыри. Процесс преодоления ересей происходит через формирование и раскрытие догматов общепризнанного вероучения на семи Вселенских Соборах.
Расцвет монашества в Египте, Сирии и Палестине
Во всех трёх названных областях монашество возникло независимо друг от друга. Но египетское монашество считается древнейшим. Его основатель преподобный Антоний Великий ещё в 285 году удалился в глубину пустыни на гору Колизму. Его ученик преподобный Макарий Египетский положил начало подвижничеству в Скитской пустыне, а преподобный Пахомий Великий основал ок. 330 года первый египетский монастырь в Тавенисси.
В Палестине основателями монашества были преподобный Харитон Исповедник — строитель Фаранской Лавры (330-е годы) и преподобный Иларион Великий — строитель Лавры у Маюма (ок. 338 года).
В Сирии — преподобный Иаков Низибийский (ум. 340-е годы) и его ученик преподобный Ефрем Сирин (373 год), который также известен как родоначальник Эдесско-Низибийской богословской школы.
IX—XI века
В начале VIII века во всём христианском мире произошли крупные изменения, связанные с экспансией ислама. В 711 году арабы переправились через Гибралтарский пролив, быстро захватили Испанию и двинулись вглубь современной Франции.
Поводом Великой схизмы 1054 года послужил спор из-за земель в Южной Италии, формально принадлежавших Византии. Узнав, что греческий обряд там вытесняется и забывается, Константинопольский патриархМихаил Керуларий закрыл все храмы латинского обряда в Константинополе. Одновременно он требовал от Рима признать себя равным по чести Вселенским патриархом. Лев IX отказал ему в этом и вскоре умер. Между тем в Константинополь прибыли папские послы во главе с кардиналомГумбертом. Обиженный патриарх не принимал их, а лишь предъявлял письменные обличения латинских обрядов. Гумберт, в свою очередь, обвинил патриарха в нескольких ересях, а 16 июля 1054 года самовольно объявил анафему патриарху и его последователям. Михаил Керуларий ответил Соборным постановлением (воспроизводящим все обвинения Фотия в 867 году) и анафемой на всё посольство. Таким образом, по жанру это была очередная схизма, далеко не сразу осознанная как окончательный разрыв между Востоком и Западом.
В действительности разделение церквей было длительным процессом, проходившим на протяжении четырёх столетий (с IX по XII век), а его причина коренилась в возраставшем различии экклезиологических традиций.
Христианство представлено большим числом (более 20 тысяч) различных конфессий и течений, каждое из которых претендует на статус истинной Христианской церкви[3].
В настоящее время в христианстве существуют следующие пять основных направлений[5][3]:
протестантов — по данным Британники около 420 млн[48] (эксперты Британники не включают в протестантизм англикан (86 млн) и независимые церкви (371 млн)), по данным Исследовательского центра Пью, включающего в протестантизм англикан и так называемые «независимые церкви», — около 800 млн[49], в том числе:
На Западе христианство остаётся доминирующей религией в этой части мира, и около 70 % населения западных стран идентифицируют себя как христиане[56][57]. Число христиан растёт в Африке и Азии, на самых густонаселённых континентах мира[56].
В работе профессора религии в университете Блаффтона Денни Уивера описана дискуссия по вопросу, поддерживает ли христианство насилие и является ли оно религией насилия. Одни считают, что христианство поддерживает насилие, указывая на крестовые походы, многочисленные благословения войн, поддержку смертной казни, телесные наказания под предлогом «пожалеешь розги — испортишь ребёнка», оправдание рабства, европейский колониализм под предлогом обращения в христианство, систематическое насилие над женщинами и др. Противоположная сторона указывает на Христа, чья Нагорная проповедь учила ненасилию и любви к врагам; Иисус не противился обвинителям и принял смерть на кресте, не оказав насильственного сопротивления; его ненасильственное учение вдохновило ранних христиан и впоследствии сохранилось в доктрине оправданной войны, которая объявляет любую войну грехом, рассматривая её иногда как необходимое зло; в запрете войны монахами и духовенством, а также в устойчивой традиции христианского пацифизма. Классическая теология в значительной степени связана с примирением с насилием и с его поддержкой, однако христианство содержит также ненасильственный ответ[58].
Французский историк Пьер Весперини считал, что христианизация не была «естественной», «спонтанной», «органичной». Этот процесс носил насильственный характер. Старые культы были запрещены, статуи, храмы разрушены, священные деревья уничтожены, боги низвергнуты, множество дохристианских текстов погибло. В целом, язычество подверглось повсеместным гонениям. При этом, по мнению Весперини, Церковь не ограничивалась репрессивными мерами, но ввела ряд религиозных практик, напоминавших о былых временах и в какой-то мере компенсировавших культурные потери. Он считал, что христианство в Европе никогда не исповедовалось добровольно, но всегда опиралось на государственное насилие. По его мнению, как только угроза насилия исчезла, Европа быстро дехристианизировалась. Это происходит настолько быстро, что возникает вопрос, было ли язычество вообще искоренено[59].
Из всех религий христианство больше всего ассоциируется с колониализмом, поскольку западные его формы (католицизм и протестантизм) были религиями европейских держав, осуществлявших колониальную экспансию в мировом масштабе[60]. Первые историки церкви, которые каталогизировали сведения по истории христианского миссионерства, давали агиографические описания испытаний миссионеров, их успехов, а иногда и мученичества. Миссионеры были представлены как святые, образцы идеального благочестия среди окружающей их «дикости». Однако к середине XX века, в эпоху движений за гражданские права, антиколониализма и растущей секуляризации, историки стали описывать миссионеров как «высокомерных и хищных империалистов». Христианство воспринималось этими авторами не как спасительная благодать, а как монолитная и агрессивная религия, которую миссионеры навязывали «непокорным туземцам». Миссионеры понимались как важные агенты постоянно расширяющихся государств или идеологические и фанатичные «войска» колониального вторжения[61].
В позднюю викторианскую эпоху было принято писать о «войне между наукой и религией» и предполагать, что эти две сферы культуры всегда должны находиться в конфликте. Однако позднее историки науки отошли от подобных взглядов[62]. Тезис о конфликте, по крайней мере в его простой формулировке, в настоящее время широко воспринимается как ошибочная интеллектуальная основа для построения реалистичной историографии западной науки[63]. Историк науки Джон Брук?! писал, что в своих традиционных формах тезис конфликта был в значительной степени дискредитирован[64]. Согласно Гэри Фернгрену, хотя точка зрения Брука о преобладании тезиса комплексности, над тезисом конфликта получила широкое признание среди профессиональных историков науки, традиционная позиция остаётся сильной в других сферах, не в последнюю очередь в общественном сознании[65].
Израильский религиовед Дэвид Флюссер считал христианство более бедной формой иудаизма и крайне антиеврейской религией. По его мнению, неспособность христианства обратить еврейский народ в новую веру как раз и является причиной сильной антиеврейской тенденции в христианстве[66].
Религиовед Элизабет Кастелли[англ.] указывает на «христианский комплекс преследования», который набирал обороты в течение 1990-х годов. Важной вехой роста этого явления стало принятие Закона США о международной религиозной свободе[англ.] в 1998 году; ускоряющим фактором стали террористические атаки 11 сентября 2001 года. Этот комплекс имеет целью воспрепятствовать политическим дебатам и критике, характеризуя любую позицию, не соответствующую этой политизированной версии христианства, как проявление антирелигиозного фанатизма и преследования по религиозному признаку[англ.]. Этот дискурс регулярно использует архетипическую фигуру мученика как источник неоспоримого религиозного и политического авторитета[67]. Представление о том, что христианство подвергается нападкам, преобладает в современных аргументах в пользу религиозных привилегий. Консервативные законодательные власти, политики и СМИ часто характеризуют такие вопросы, как однополые браки и мандат ACA на контрацептивы[англ.], как нападки на христиан или христианство[68].
Христианская мифология — комплекс представлений, образов и символов, связанных с христианством и развивающихся во взаимодействии христианской доктрины с фольклорными традициями христианских народов[69].
Соотношение между христианской доктриной и христианской мифологией весьма противоречиво. Христианская доктрина в своём обязательном для верующего виде, теология, представляет собой систему догматов и моральных принципов, сознательно противопоставленных чувственной наглядности и житейским ценностям. Эта система стадиально отлична от мифологии и противоположна принципу мифологии как обобщения архаического обычая, поскольку противопоставляет данности обычая потустороннюю «истину». Уже иудаистическая мифология представляет собой сложный феномен, определённые черты «обычной» мифологии в ней отсутствуют. Целые пласты мифологического материала (например, подробные сведения по фантастической космологии и др.), богато представленные в буддийской, джайнской мифологии и др., практически отсутствуют в каноне христианского Священного Писания и Священного Предания. Они имеются в христианских апокрифах, в фольклорных и полуфольклорных текстах. Они обособлены от официальной, общеобязательной доктрины[69].
↑Religions in Global Society. p. 146, Peter Beyer, 2006
↑Cambridge University Historical Series, An Essay on Western Civilization in Its Economic Aspects, p. 40: Hebraism, like Hellenism, has been an all-important factor in the development of Western Civilization; Judaism, as the precursor of Christianity, has indirectly had had much to do with shaping the ideals and morality of western nations since the christian era.
↑Caltron J.H Hayas, Christianity and Western Civilization (1953), Stanford University Press, p. 2: «That certain distinctive features of our Western civilization—the civilization of western Europe and of America—have been shaped chiefly by Judaeo — Graeco — Christianity, Catholic and Protestant.»
↑Fred Reinhard Dallmayr, Dialogue Among Civilizations: Some Exemplary Voices (2004), p. 22: Western civilization is also sometimes described as «Christian» or «Judaeo-Christian» civilization.
↑Rainer Kampling, 'Deicide,' in Richard S. Levy (ed.), Antisemitism: A Historical Encyclopedia of Prejudice and Persecution, Vol. 1 ABC-CLIO, 2005 ISBN 978-1-851-09439-4 pp. 168—169.
↑ 12Britannica — Armenia: «Armenia was converted to Christianity about 300 CE, becoming the first kingdom to adopt the religion after the Arsacid king Tiridates III was converted by St. Gregory the Illuminator».
He returned to Armenia in the midst of a Christian persecution pressed by King Tiridates III (who was a zealot for the regional idols) and was imprisoned in a burial pit. After being rescued, Gregory reputedly converted the king about 300, and Tiridates then became the first monarch in history to impose Christianity on his people. He did so about 20 years before Constantine I.
Founded in the first century by two of the Apostles of Jesus Christ, Saints Thaddeus and Bartholomew, we are one of the five ancient Eastern Oriental Orthodox churches. At the beginning of the fourth century, Armenia became the first nation in the world to declare Christianity as our state religion…
↑Бессонов М. Н. Православие в наши дни. — М.:Политиздат, 1990. — С. 80.
↑Muslim–Christian Relations. — Amsterdam University Press, 2006. — «The enthusiasm for evangelization among the Christians was also accompanied by the awareness that the most immediate problem to solve was how to serve the huge number of new converts. Simatupang said, if the number of the Christians were double or triple, then the number of the ministers should also be doubled or tripled and the role of the laity should be maximized and Christian service to society through schools, universities, hospitals and orphanages, should be increased. In addition, for him the Christian mission should be involved in the struggle for justice amid the process of modernization». — ISBN 978-90-5356-938-2.
↑Kammer, Fred.Doing Faith Justice. — Paulist Press, 2004-05-01. — P. 77. — «Theologians, bishops, and preachers urged the Christian community to be as compassionate as their God was, reiterating that creation was for all of humanity. They also accepted and developed the identification of Christ with the poor and the requisite Christian duty to the poor. Religious congregations and individual charismatic leaders promoted the development of a number of helping institutions–hospitals, hospices for pilgrims, orphanages, shelters for unwed mothers–that laid the foundation for the modern large network of hospitals, orphanages and schools, to serve the poor and society at large». — ISBN 978-0-8091-4227-9.
↑Henderso, Errol A. Scriptures, Shrines, Scapegoats, and World Politics: Religious Sources of Conflict and Cooperation in the Modern Era / Errol A Henderso, Zeev Maoz. — Michigan : University of Michigan Press, 2020. — P. 129–130. — ISBN 9780472131747.
Весперини, Пьер. Переписывая прошлое: Как культура отмены мешает строить будущее = Pierre Vesperini.Que faire du passé? Réflexions sur la «cancel culture». — М.: Альпина Паблишер, 2025. — 214 с. — ISBN 978-5-9614-8622-3.
Andrews, Edward. Christian Missions and Colonial Empires Reconsidered: A Black Evangelist in West Africa, 1766–1816 (англ.) // Journal of Church & State[англ.]. — 2010. — Vol. 51, iss. 4. — P. 663–691. — doi:10.1093/jcs/csp090.
Årsheim, Helge.Internal affairs? Assessing NGO engagement for religious freedom at the United Nations and beyond // In Stensvold, Anne[норв.] (ed.). Religion, state and the United Nations: Value politics. London: Routledge (англ.). — 2016. — P. 79–94. — ISBN 978-1-138-93865-6. SSRN 2892536.
Ben-Asher, Noah. Faith-Based Emergency Powers (англ.) // Harvard Journal of Law and Gender, September 21. — 2017. — Vol. 41. — P. 269—300. SSRN 3040902.
