Купидон
Мифология	римская
Пол	мужской
Отец	Марс
Мать	Венера
Атрибуты	лук и стрелы
В иных культурах	Кама, Эрот
Медиафайлы на Викискладе

Купидон (лат. Cupīdō [kʊˈpiːdoː]; «страстное желание») — в римской мифологии бог желания, эротической любви, влечения и привязанности. Его часто изображают сыном богини любви Венеры и бога войны Марса. Он также известен как Амур («Любовь»). Его греческий аналог — Эрос^[1]. Хотя в классическом греческом искусстве Эроса обычно изображают стройным крылатым юношей, в эллинистический период его все чаще изображали круглолицым мальчиком. За это время к его атрибутам прибавились лук и стрелы, представляющие его источник силы: человек или даже божество, пронзенное стрелой Купидона, наполняется неудержимым желанием. В мифах Купидон — второстепенный персонаж, который в основном служит для приведения сюжета в движение. Он является главным героем только в сказке об Амуре и Психее, когда, раненный собственным оружием, испытывает любовное испытание. Хотя другие истории о нём не рассказываются, его традиция богата поэтическими темами и визуальными сценариями, такими как «Любовь побеждает все» и ответное наказание или пытка Купидона.

В искусстве Купидон часто появляется как Амур или amorini и в более поздней терминологии искусствоведения как эквивалент греческих Эротов. Купидоны — частый мотив как римского искусства, так и более позднего западного искусства классической традиции. В XV веке иконография Купидона начинает становиться неотличимой от путто.

Купидон продолжал оставаться популярной фигурой в Средние века, когда под христианским влиянием он часто имел двойственную природу как Небесную и Земную любовь. В эпоху Возрождения возобновившийся интерес к классической философии наделил его сложными аллегорическими смыслами. В современной популярной культуре Купидон изображается натягивающим лук, чтобы вызвать романтическую любовь, часто как символ Дня святого Валентина^[2]. Силы Купидона схожи с силами Камадевы, индуистскому богу человеческой любви.

Слово Cupīdō («страстное желание») является производным от латинского cupiō, cupĕre («желать»), которое само по себе происходит от прото-италийского *kup-i-, что может отражать *kup-ei- («желать»; ср. Умбрийские cupras, Южно-Пиченские kuprí). Последнее, в конечном счете, происходит от протоиндоевропейской глагольной основы *kup-(e)i- («трепетать, желать»; ср. староирландское accobor 'желание', санскритское prá-kupita — 'дрожать, дрожать', русское кипеть). ^[3]

Римляне переосмыслили мифы и концепции, относящиеся к греческому Эросу для Купидона, в своей собственной литературе и искусстве, а мифографы средневековья и эпохи Возрождения свободно объединяют их. В греческой традиции у Эроса была двойная, противоречивая генеалогия. Он был среди первых богов, возникших бесполым путем; после него поколения божеств были рождены через союзы мужчин и женщин^[4]. В «Теогонии» Гесиода Эроса старше только Хаос и Гея (Земля). До существования гендерной дихотомии Эрос отделял сущности от того, что они в себе содержали^[5].

В то же время Эрот, который изображался мальчиком или стройным юношей, считался ребёнком божественной пары, личность которой варьировалась в зависимости от источника. Влиятельный мифограф эпохи Возрождения Натале Конти начал свою главу об Амуре/Эросе, заявив, что сами греки не были уверены в его происхождении: от Неба и Земли^[6], Ареса и Афродиты^[7], Ночи и Эфира^[8], или Раздора и Зефира^[9]. Он отмечает, что греческий писатель-путешественник Павсаний противоречит сам себе, говоря в одном месте, что Эрос приветствовал Афродиту в мире, а в другом, что Эрос был сыном Афродиты и младшим из богов^[10].

В латинской литературе Купидон обычно рассматривается как сын Венеры без ссылки на отца. Сенека говорит, что им был Вулкан, муж Венеры^[11]. Цицерон, однако, говорит, что было три Купидона, равно как и три Венеры: первый Амур был сыном Меркурия и Дианы, второй Меркурия и второй Венеры, а третий Марса и третьей Венеры. Этот последний Купидон был эквивалентом Антероса, «Контр-Любви», одного из Эротов, богов, воплощающих аспекты любви^[12]. Многочисленные купидоны в искусстве, являются декоративным проявлением этих разрастающихся страстей и желаний. В эпоху английского Возрождения Кристофер Марло писал о «десяти тысячах купидонов»; в свадебной маске Бена Джонсона Hymenaei «тысячи разноцветных влюбленных<…> прыгают по свадебной комнате»^[13].

В более поздней классической традиции Купидон чаще всего рассматривается как сын Венеры и Марса, любовная связь которых представляет собой аллегорию Любви и Войны^[14]. Двойственность изначального и сексуально зачатого Эроса вмещала в себя философские концепции Небесной и Земной Любви даже в христианскую эпоху^[15].

Крылатость Купидона объясняется тем, что влюбленные непостоянны и склонны передумать, а детский вид — потому что любовь иррациональна. Его символы — стрела и факел, «потому что любовь ранит и воспламеняет сердце». Эти атрибуты и их интерпретация были установлены в поздней античности, как резюмировал Исидор Севильский (ум. 636 г. н. э.) в его Etymologiae^[16]. Амур также иногда изображается с завязанными глазами и описывается как слепой — поскольку вид возлюбленного может быть побуждением к любви, — зашоренной и своевольной. Как писал Шекспир в «Сне в летнюю ночь „ (1590-е):^[17]

Love looks not with the eyes, but with the mind
And therefore is winged Cupid painted blind.
Nor hath love's mind of any judgement taste;
Wings and no eyes figure unheedy haste.
And therefore is love said to be a child
Because in choice he is so oft beguiled^[18].

В “Аллегории весны» Боттичелли (1482 г.), также известной под итальянским названием «La Primavera», Купидон изображен с завязанными глазами, стреляющим из лука, расположенным над центральной фигурой Венеры^[19].

В частности, в древнеримском искусстве амуры также могут быть окруженными фруктами, животными, атрибутами времен года или бога вина Диониса, символизирующих воспроизводящую способность земли^[20].

Имея все эти черты, Купидон связывается с индуистским богом Камой^[21].

Купидон носит два вида стрел, один с острым золотым наконечником, а другой с тупым свинцовым наконечником. Человек, раненный золотой стрелой, исполнен неудержимого желания, а пораженный свинцом испытывает отвращение и желает только бежать. Использование этих стрел описано латинским поэтом Овидием в первой книге его «Метаморфоз». Когда Аполлон насмехается над Купидоном как над маленьким лучником, Купидон стреляет в него золотой стрелой, но поражает объект своего желания, нимфу Дафну, свинцом. Попав в ловушку нежелательных ухаживаний Аполлона, Дафна молится своему отцу, речному богу Пенею, который превращает ее в лавр, дерево, посвященное Аполлону. Это первая из нескольких неудачных или трагических любовных интриг Аполлона^[22]. Эта тема несколько отражена в истории Эхо и Нарцисса, поскольку богиня Юнона навязывает любовь нимфы Эхо Нарциссу, проклятому богиней Немезидой, чтобы он был влюблён в себя и не реагировал на её любовь^[23].

Вариант легенды можно найти в The Kingis Quair, поэме 15-го века, приписываемой Якову I, в которой у Купидона есть три стрелы: золотая для легкого «поражения», которое легко излечить; более привлекательное серебро; и сталь для любовной раны, которая никогда не заживает^[24].

В истории о Купидоне, похитителе мёда, ребенок-бог был ужален пчёлами, когда выкрал мёд из их улья. Он плачет и бежит к своей матери Венере^[25], жалуясь, что такое маленькое существо не должно причинять такие болезненные раны. Венера смеётся и указывает на поэтическую справедливость: он тоже мал, но все же доставляет жало любви.

История об Эросе впервые была рассказана в "Идиллиях " Феокрита (3 век до н. э.)^[26]. В эпоху Возрождения его много раз описывали как в искусстве, так и в поэзии. Тема завершила поэтический цикл Аморетти (1595 г.) Эдмунда Спенсера^[27] и послужила предметом по крайней мере для двадцати произведений Лукаса Кранаха Старшего и его мастерской^[28]. Немецкий поэт и классик Карл Филипп Конц (1762—1827) назвал эту легенду злорадством («получением удовольствия от чужой боли») в одноимённом стихотворении^[29]. В версии Готхольда Эфраима Лессинга, писателя немецкого Просвещения, инцидент побуждает Купидона превратиться в пчелу:

Через это жало Амур стал мудрее. Неутомимый обманщик придумал еще один боевой план: он притаился под гвоздиками и розами и когда девица пришла их собирать, он вылетел как пчела и ужалил ее^[30].

Образ Амура в виде пчелы является частью сложной традиции поэтических образов, включающей цветок юности, жало любви как дефлорацию и мед как секрет любви^[31].

Как в древнем, так и в более позднем искусстве Купидон часто изображается верхом на дельфине. На древнеримских саркофагах изображение может представлять путешествие души, изначально связанное с культом Диониса^[32]. Мозаика из позднеримской Британии изображает процессию, выходящую изо рта морского бога Нептуна, сначала дельфинов, а затем морских птиц, восходящую к Купидону. Одна из интерпретаций этой аллегории состоит в том, что Нептун представляет собой происхождение души из материи, из которой была создана жизнь, а Купидон торжествует как желанная судьба души^[33].

В других контекстах Купидон с дельфином повторяется как игривый мотив, например, в садовой скульптуре в Помпеях, на которой изображен дельфин, спасающий Купидона от осьминога, или Купидон, держащий дельфина. Дельфина, часто причудливо проработанного, конструировали как носик фонтана^[34]. На фонтане современной эпохи в Палаццо Веккьо, Флоренция, Италия, Купидон, видимо, душит дельфина^[35].

В древности дельфинов часто изображали дружелюбными к людям, а сам дельфин мог олицетворять привязанность. Плиний записывает рассказ о дельфине в Путеолах, который каждый день нес мальчика на спине через озеро в школу; когда мальчик умер, дельфин оплакивал себя до смерти^[36].

В эротических сценах из мифологии Купидон верхом на дельфине может передавать, как быстро движется любовь^[37], или обнадеживающим присутствием для дикой скачки любви^[38]. Купидон верхом на дельфине может присутствовать на сценах, изображающих свадьбу Нептуна и Амфитриты (Триумф Нептуна, или морской тиасос).

Чтобы адаптировать мифы под христианское мировоззрение, средневековые мифографы интерпретировали их с другой точки зрения. Купидон рассматривается как «демон блуда»^[39]. Новатор Теодульф Орлеанский, писавший во времена правления Карла Великого, переосмыслил Купидона как обольстительную, злонамеренную фигуру, эксплуатирующую желание вовлечь людей в аллегорический подземный мир порока^[40]. Для Теодульфа колчан Купидона символизировал его развращенный ум, хитрость лука, отравленные стрелы и горящую страсть факела. Уместно было изобразить его обнаженным, чтобы не скрывать своего обмана и зла^[41]. Эта трактовка в значительной степени следовала за его привязыванием к похоти, но позже исчезла, поскольку многие христиане восприняли Купидона как символ любви.

• Дафна
• Путто, часто отождествляемый с херувимом
• Любовные стрелы

• de Vaan, Michiel. Etymological Dictionary of Latin and the other Italic Languages : [англ.]. — 2008. — ISBN 9789004167971.
• Fabio Silva Vallejo, Mitos y leyendas del mundo (Spanish), 2004 Panamericana Editorial. ISBN 9789583015762

• Иконографическая база данных Института Варбурга (около 2400 изображений Купидона). Архивировано 3 марта 2016 года.