В конце XIX — начале XX века некоторые южноафриканские и британские политические деятели выступали за создание Большой Южной Африки. Данный род ирредентизма можно рассматривать как раннюю форму панафриканизма, хотя и строго ограниченный белыми африканцами европейского происхождения[1].
Государственный деятель Ян Сматс неоднократно призывал к расширению Южной Африки с 1895 года, представляя будущую границу Южной Африки вдоль реки Замбези или даже по экватору[2]. Германская Юго-Западная Африка, Южная Родезия и, по крайней мере, южные части португальского Мозамбика (особенно порт Лоренсу-Маркес в заливе Делагоа) вместе с территориями Верховной комиссии[англ.] (Басутоленд, Бечуаналенд и Эсватини, последняя из которых была протекторатом Трансвааль с 1890-99 гг.) должны были быть включены в состав этого государства, а Претория сейчас будучи его географической столицей[2]. Хотя первоначальной целью плана расширения Сматса была Замбези, он проявлял большой геополитический интерес к протекторату Восточной Африки и Танганьике. Сматс был впечатлен британскими колонистами[англ.]Белого нагорья[англ.] и полагал, что в ближайшем будущем этот район может быть преобразован в «великое европейское государство или систему государств», что в конечном итоге приведет к «цепи белых штатов, которые в конце концов станут единым целым от Союза до Кении»[2]. Сматс полагал, что это расширение в конечном итоге приведет к тому, что Южная Африка станет «одним из величайших будущих доминионовИмперии», равным Австралии и Канаде[2].
Экспансионистские цели Сматса получили слабую поддержку белых внутри страны[3]. Африканерские националисты опасались, что присоединение британских территорий вблизи Южной Африки приведет к образованию государства с гораздо большим чернокожим большинством, чем в существовавшем тогда Южно-Африканском союзе[3].
Актуализация
Образование Южно-Африканского союза было впервые замечено в 1910 году[кем?][2]. Британцы изначально поддерживали территориальное расширение Южноафриканского государства. Изначально британцы поддерживали территориальное расширение Южноафриканского государства[2]. Ни британцы, ни южноафриканцы не ожидали, что сохраняющаяся имперская ответственность Лондона за Родезию, Ньясаленд и территории Верховной Комиссии[англ.] станет окончательным территориальным устройством: в законе о Южной Африке 1909 года были предусмотрены положения о признании Родезии пятой провинцией Союза в будущем и изложены условия потенциальной будущей передачи территорий Верховной комиссии[2]. Премьер-министр Луис Бота согласился со Сматсом в том, что аннексия южноафриканскими властями территорий Верховной комиссии была лишь вопросом времени[4].
Британцы одобрили военные цели Сматса во время кампании в Юго-Западной Африке 1914—1915 годов и поддержали присоединение германской Юго-Западной Африки к Южной Африке в 1919 году, хотя Сматс стремился к официальному включению территории[2][4]. Он предложил назвать эту новую территорию Боталенд в честь премьер-министра[5]. Даже будущая реализация территориальных объектов в португальском Мозамбике — посредством покупки, единогласно одобренной кабинетом министров Южной Африки[4] — была воспринята[кем?] благосклонно, несмотря на то, что Португалия является членом Антанты[2].
Однако на референдуме правительства Южной Родезии 1922 года[англ.] колония Южная Родезия отказалась от вступления в Союз. Это решение сделало ненужным приобретение Южной Африкой у Британской южноафриканской компании прав на Бечуаналенд, и, таким образом, его передача Союзу была приостановлена[2]. Родезия, действующая как британский противовес доминированию африканеров, предъявила претензии по крайней мере на часть Бечуаналенда, и, таким образом, передача последнего из сферы влияния Южной Африки все больше отвечала британским интересам[6]. Британцы также были разочарованы принятием парламентом Южной Африки Закона о земле для коренных народов, который создал систему землевладения, которая в конечном итоге стала одной из основ апартеида[5].
Без Родезии прогнозы Сматса о дальнейшей экспансии Южной Африки на север стали невозможными, а его устремления в отношении Мозамбика — труднодостижимыми[7]. Всеобщие выборы в Южной Африке 1924 года положили конец премьерству Сматса и избранию Дж. Б. М. Герцога новым премьер-министром[2]. Британцы с подозрением относились к антиимперскому и проафриканерскому Герцогу по сравнению с англофильскими Сматсами и стали менее охотно удовлетворять территориальные требования Южной Африки[2].
В период апартеида в Южной Африке, где доминировали африканеры (1948—1994), особенно при премьер-министре Хендрике Фервурде (занимал пост 1958—1966), возродилась концепция включения южноафриканских территорий в Южную Африку, где доминировали белые, теперь нацеленная на Ботсвану, Лесото и Свазиленд, которые стали независимыми от Соединенного Королевства в 1966—1968 годах[8].