Ормон-хан (кирг.Ормон-хан), при жизни по-русски именовался как Урман Ниязбеков[2] или Урман Ниязов[3] (кирг.Ормон Ниязбек уулу; 1792—1854) — киргизский государственный, политический и военный деятель, ханКыргызского ханства (1842—1854). Автор свода законодательных декретов, известного в народе под названием «Ормон окуу» («Учение Ормона»).
В начале XIX века юный Ормон в ходе междоусобных столкновений феодальной знати родов сарыбагыш и саяк попал в плен к саякскому манапу Медету, в плену у которого он пробыл около 6 месяцев, из которого в конечном счёте он сбежал. Во второй четверти XIX века становится верховным манапом племени сарыбагыш, установив союзнические отношения с саякскими родами Курманкожо и Кулжыгач, которые нуждались в защите от набегов бугинцев, он откочевывает с частью своих поданных из Чуйской долины в Кочкорскую. Через некоторое время его власть распространяется на Нарын, Джумгал, Кочкор и Атбаши. Ормону удалось прекратить регулярные набеги со стороны бугинцев, подчинив их своей власти. Помимо этого, им был разбит и пленён видный бугинский военачальник Балбай-батыр, который совершил набеги на айылы Ормон-хана[4].
Восхождение к власти
Личность хана Ормона возвысилась на переломе эпох. В возрасте 30 лет он активно включился в управление сарыбагышами. Его природный ум и дар правителя были оценены многими племенами, слава о нём распространилась за пределы киргизских земель. В XIX веке в Средней Азии происходил постоянный передел границ. Прежде Кокандское ханство заставило киргизских манапов признать вассальную зависимость. Кокандский хан одаривал хана Ормона ценными подарками, присвоил звание «парваначы». Однако, в общем и целом, кокандская сила таяла, растрачивая себя в бесконечных дворцовых переворотах и междоусобных войнах. К тому же Коканд терпел частые набеги со стороны киргизских племён и притеснения со стороны Бухарского ханства[5], а также со стороны Цинской империи.
К началу 1840-х годов Ормон-манап управлял племенами саяк и сарбагыш, потратил много сил на объединение племён солто, черик, чонбагыш, кушчу, саруу и других северных киргизских племен. Ормон-хану удалось нанести ряд сокрушительных ударов кокандским и цинским войскам после чего его авторитет среди киргизской знати резко возрос.
Летом 1842 года в местности Кутмалды (на западном берегу Иссык-Куля) Ормон-манап созвал Курултай, на котором собралось вся киргизская знать. Прибыли бии (правители) племён:
Прибыли и послы Кокандского ханства. На Курултае Ормон, подняв вопрос о единстве киргизского народа, о притеснениях со стороны Коканда, о приближении русских форпостов, предложил избрать ханом всех киргизов. Участники Курултая поддержали идею единства. По предложению Жантая и Качыке, избрали ханом Ормона. На Курултае произошла коронация новоизбранного монарха. Соблюдая древний обряд, Ормона посадили на белую кошму, зарезали на «Ай-Туяк» белую кобылу. А вместо венца надели на голову манапа тебетей с красным верхом.
Курултай утвердил символы ханства:
«Туу» (знамя),
«меер» (печать),
«бийлик-курамы» (структура власти),
«жаза» (кара),
«айып» (штраф),
«олчомдору» (меры наказания и взыскания за преступления и повинности),
«туяк-пул» (таможенные взимания за прохождение караванов и прогон скота),
«коншулук мамиле» (отношения с сопредельными государствами).
По всей Киргизской земле шапку с красным верхом будет носить только один человек — Ормон-хан.
Устанавливались следующие меры взыскания на преступления: за убийство человека — выкуп (кун) в 300 лошадей, за покушение на чужую жену — 40 лошадей; за кражу — 9 лошадей. В знак твердости и незыблемости Декрета перед народом по древним обрядам была принята клятва резанием прута.
Об этом событии советский историк С. М. Абрамзон так писал в очерке «У истоков манапства»:
Последний раз в истории киргизского народа сделана попытка политического объединения. Это был протест феодального общества с полунатуральной кочевой скотоводческо-экономической базой, против начинающего проникать в него и разъедать его основу, торгового капитализма.
Ханским главнокомандующим Ормон назначил своего близкого родственника Торегелди (Төрөгелди), а главным советником стал Калыгул-олуя.
Опору феодальной власти составляла военная организация, весьма искусно приспособленная к частым оборонам и нападениям. Кроме личной охраны Ормон-хана, состоявшей из 30 самых метких стрелков, вооруженных фитильными ружьями («чампан») и находившейся под начальством сына Ормон-хана Чаргына, имелся главнокомандующий вооруженными силами Торегелди, слывший батыром среди киргизов и располагавший не только собственной дружиной, но и всеми вооруженными силами в случае военных столкновений. В те времена возле каждой юрты стояла оседланная лошадь и воткнутая в землю пика. В распоряжении армии была специальная военная мастерская. Во время походов «армию» сопровождал военный оркестр из медного духового инструмента, похожего на фанфару - «керней» и двух деревянных флейт — «сурнай». Играл на них отец знаменитого Сагынбая — сказителя поэмы «Манас».
— писал Абрамзон.
Война с Кокандом
В 1842—1844 годах северные киргизы подняли успешное восстание против Кокандского ханства. Войсками Ормон-хана был захвачен ряд кокандских крепостей, таких, как Пишпек, Токмак, Каракол, Джумгал, Куртка, Балыкчы и другие; ханскими войсками также был захвачен «замок кокандского хана» в Кутмалды, этими действиями Ормон-хан дал понять, что он отныне равен кокандскому Худояр-хану[7]. Уже к 1844 году Ормон-ханом были захвачены либо разрушены все кокандские крепости на территории современных Чуйской, Таласской, Нарынской и Иссык-Кульской областей.
В 1845—1846 годах, хан Кенесары Касымовпрорвавшись из Балхашского окружения, ушёл в земли Семиречья, откуда он совершил своё первое нападение на киргизов долины Чу. Кенесары посылал своих посланников к киргизским манапам, с требованиями уплатить ему дань и признать его власть как хана[8]. Получив отказ, отряды Кенесары начали совершать набеги по территории северного Кыргызстана, казахские отряды располагались в районах Жиренайгыр, Курты, Ыргайты, Узун-Агач и Каргалы, откуда они совершали нападения на киргизские поселения[9].
По другой версии, Кенесары-хан перенаправился через реку Или, пошёл на правый берег реки Чу и занял, рядом с кыргызами, урочища Жиренайгыр, Курты, Ыйгайты, Каргалы и Узунагач. Цель передвижения и сношений Кенесары была следующая: подчинить себе кыргызов и Старший жуз, жить в мире с Российской империей и Китаем. Но манапы кыргызов, посоветовавшись между собой, отказали в подчинении[10].
Между тем Кенесары требовал от кыргызов «соблюсти обряды покорности», то есть, признать его власть. Не удержался он и от прямых угроз по адресу тех, кто не признал его власти[11]. Кыргызские манапы, прочитав письмо Кенесары, собрали кыргызов и на общем совещании приняли решение не подчиняться Кенесары-хану. Получив это известие, Кенесары созвал всех датка, биев и батыров Старшего жуза и объявил им решение кыргызов, спрашивая совета. Передовые люди Старшего жуза сказали: «Соберём ополчение от всех казахов и очистим совершенно эти места от кыргызов»[12].
Вторжение Кенесары в пределы Кыргызстана
В 1847 году Кенесары вторгся в пределы Кыргызстана. Его репрессии обрушились на кыргызский народ. Им сжигались целые аулы, не щадил ни женщин, ни детей[13]. В ходе столкновений войсками Ормон-хана был разбит «первый Кенесаринский отряд» в 5-тысяч человек под командованием Худайменды-султана[9].
В апреле 1847 года киргизы под командованием Ормон-хана разгромили 20-тысячное войско Кенесары в битве при Майтобе, после чего Ормон-хан организовав преследование разбитых казахов, перебил остатки казахского войска в районах местности Мыкан. В плен к войску Ормону попали около 32 султанов, в том числе и сам Кенесары, после нескольких месяцев плена Кенесары и его султаны были казнены[14].
В ту ночь, перед решающим сражением, в темноте, часть войска Кенесары-хана дезертировала; узнав об этом, и остальное войско разбежалось. Ночь была до того темна, что не видели друг друга и невозможно было остановить кого-либо[15].
Разгром войска хана Кенесары, его пленение Ормон-ханом и казнь были с одобрением восприняты и в России, и в Коканде. Российское правительство было удовлетворено тем, что избавилось от Кенесары, и наградило золотыми медалями Ормон-хана и Джантая и пожаловав им халаты, расшитые золотом. Также были награждены золотыми медалями 13 воинов, сумевших взять в плен хана Кенесары и его сподвижников Даирбека, Калча и Аксакала.
Внешняя политика
Почти сразу же после битвы при Майтобе, 10-тысячное киргизское войско под командованием Ормон-хана и манапа Убайдаллаха разбило 4-тысячный цинский отряд, посланный цзянь-цзюнем со стороны Или[18].
В 1851 году Ормон-хан со своими людьми перейдя форсировав перевал Чилик вступил на правый берег реки Или, позднее, в своем письме к русским властям он отмечал большую трудность этого перехода из за зимних условий[19]. Заняв земли, оставленные бежавшими казахскими племенами Старшего жуза он стремился закрепить этот регион за своим ханством. В своем письме к Николаю I он просил о признании обоих берегов реки Или киргизской территорией, эта акция Ормон-хана также имела цель заполучить контроль над торговыми маршрутами из России в Китай, одновременно с этим развивая земледельческое хозяйство среди киргизов[20].
11 мая 1852 года западно-сибирское генерал-губернаторство сообщало в азиатский департамент МИД Российской империи о «домогательствах крупного киргизского манапа Урмана» на земли Большой орды (Старшего жуза). 23 февраля 1852 года Ормон-хан совершил новую экспедицию в Заилийский край, изначально, русские власти собирались утвердить эти земли за киргизами, приняв в месте с этим Ормонова ханство в формальное покровительство России[21]. Однако, в конечном счёте действия Ормона были расценены мешающими интересам России в регионе, 3 июля 1852 года русским войскам под командованием Г. Х. Гасфорда было поручено мирно выдворить Ормон-хана с занятых им территорией, и под давлением русских отрядов Ормон-хан был вынужден вернуться в свои владения[22].
Титулатура
Хотя принято считать, что Ормон был провозглашён ханом, что в XIX веке означало обретение монаршего достоинства, Ормон при внешних сношениях никогда не использовал ханский титул и никак не претендовал на монаршее достоинство, которое не было признано соседними державами. Так в переписке с российскими чиновниками Ормон сам титуловал себя максимум как «главный Манап Кара Кыргызовский Урман Ниязбеков»[23], в свою очередь российские чиновники титуловали его лишь как «почтенный Манап Урман Ниязбеков», при этом опускалась та часть титулатуры, которая указывала бы на претензии Ормона на начальствование над «манапами Кара Кыргызовскими»[24].
Плен и смерть
После пленения Ормон некоторое время содержался как почётный военнопленный. Боромбай хотел отпустить Ормона на некоторых условиях, с обещанием больше не нападать на его земли. Но один из бугинских предводителей, Балбай-батыр, который был давним недругом хана, узнав об этом, убил Ормона.
Смертельно раненный и сбитый копьём с лошади Ормон был перенесён в юрту сына Бурумбая Омурзака и умер на руках его жены, и своей любимой дочери.
В 1860 году русские войска под начальством полковника Циммермана выбили кокандцев из крепостей Бишкек и Токмак и распространили власть Российской империи и на кара-киргизские земли.
Память
В Кочкорском районе открыт памятник Ормон-хану в честь его 230 летия[26].
Б.Жамгерчинов «Кыргызы в эпоху Ормон хана». Труды ИЯЛИ. Вып. 1. 1944. — Фрунзе: Кир. ФАН, 1945.
С. Абрамзон «У истоков манапства». Советская Киргизия, 1931, 1 апреля.
Бейше Урстанбеков, Тынчтыкбек Чороев Кыргыз тарыхы: Кыскача энциклопедиялык сөздүк. — Фрунзе, Кыргыз Совет Энциклопедиясынын Башкы редакциясы. 1990. ISBN 5-89750-028-2. Жалпы көлөмү — 288 бет.
А. Н. Бернштам «ОБ ОРМОН-ХАНЕ И ИВАНЕ ГРОЗНОМ». Т. I. Избр. соч. Бишкек 1997
.jpg)
