Уильям Этти

Кандавл, царь Лидии, украдкой показывает свою жену Гигу, одному из своих слуг, когда она ложится в кровать. 1830

англ. Candaules, King of Lydia, Shews his Wife by Stealth to Gyges, One of his Ministers, as She Goes to Bed

Холст, масло. 45,1 × 55,9 см

Галерея Тейт, Лондон, Великобритания

(инв. N00358)

Медиафайлы на Викискладе

«Кандавл, царь Лидии, украдкой показывает свою жену Гигу, одному из своих слуг, когда она ложится в кровать» (англ. Candaules, King of Lydia, Shews his Wife by Stealth to Gyges, One of his Ministers, as She Goes to Bed; также «Неосторожность Кандавла» — англ. The Imprudence of Candaules) — картина английского художника Уильяма Этти, написанная в 1830 году.

Основой сюжета картины послужила сцена из произведения Геродота «История», в которой Кандавл, царь Лидии, приглашает телохранителя Гига спрятаться в своей спальне и посмотреть, как его жена будет раздеваться, чтобы показать ему её красоту. Ниса уличает Гига и бросает ему вызов: убить себя или Кандавла. Гиг убивает царя и занимает его место. На картине показан тот момент, когда Ниса, не зная, что за ней наблюдает ещё кто-то, кроме её мужа, снимает с себя последние одежды.

Этти надеялся, что зрители вынесут из сюжета его картины моральный урок, заключающийся в том, что женщины не являются имуществом, и что те, кто нарушает их права, будут справедливо наказаны, однако для объяснения своих намерений он приложил мало усилий. Картина выставлялась в 1830 году в Королевской Академии и сразу же была раскритикована, будучи воспринятой как циничная комбинация порнографического изображения и неприятного сюжета, насилия и аморальности. Несмотря на это, она была куплена любителем искусств Робертом Верноном и в 1847 году подарена нации. В 1929 году картина была передана в галерею Тейт, где и выставляется в настоящее время.

Уильям Этти (1787—1849), седьмой сын мельника и пекаря из Йорка^[1], сначала поступил в ученики к печатнику в Халле^[2] и по завершении семилетнего обучения в возрасте до 18 лет переехал в Лондон, намереваясь стать художником^[1]. Находясь под сильным влиянием работ Тициана и Рубенса, он представил ряд своих картин членам Королевской академии художеств и Британского института. Все его работы были либо отвергнуты, либо не удостоены должного внимания во время выставки^[3]. В 1821 году Королевская академия приняла и выставила одну из работ Этти — «Торжество Клеопатры^[англ.]» (англ. The Triumph of Cleopatra; или «Прибытие Клеопатры в Киликию» — англ. The Arrival of Cleopatra in Cilicia)^[3]. Картина была очень хорошо принята, и многие из коллег-художников Этти начали восхищаться его мастерством. В 1828 году он был избран королевским академиком^[англ.], раньше чем Джон Констебл^[4].

После успеха «Клеопатры», в течение следующего десятилетия Этти пытался повторить свой успех, работая в жанре ню с опорой на библейские, мифологические или литературные сюжеты^[5]. С 1820 по 1829 год он создал пятнадцать картин, из них четырнадцать с обнажённой натурой^[6]. В то время как некоторые картины зарубежных художников этого жанра находились в английских частных коллекциях, в самой Англии не сложилось традиции живописи обнажённой натуры, а выставка картин жанра ню и их распространение были запрещены в 1787 году Прокламацией для противодействия пороку^{[англ.][7]}. Этти стал первым британским художником, специализировавшемся на изображении обнажённой натуры, и реакция низших классов на его картины вызывала озабоченность на протяжении всего XIX века^[8]. Хотя его картины с обнажёнными мужчинами, как правило, хорошо принимались из-за сюжетов с мифологическими героями и классической борьбой, которые считались приемлемыми в Англии^[9], многие критики осуждали Этти за неоднократные изображения женской наготы, называя их «неприличными»^[6][5].

Основой для картины послужил сюжет из первой книги произведения Геродота «История»^[10]. Кандавл, царь древнего царства Лидия, считал, что его жена Ниса является самой красивой женщиной в мире. Он обсуждал её красоту со своим любимым телохранителем Гигом, и они сошлись в своих чувствах^[11]. Несмотря на нежелание Гига, Кандавл настоял, чтобы тот спрятался за дверью спальни и тайно наблюдал за тем, как раздевается Ниса^[12]. Будучи вынужденным принять участие в этом действе, Гиг неохотно спрятался за дверью и наблюдал за Нисой. После этого он быстро выскользнул из комнаты, что заметила Ниса, однако она ничего не сказала мужу^[13].

На следующий день Ниса вызвала Гига к себе и осудила его за нарушение обычаев. У Гига было два варианта выхода из ситуации — убить Кандавла или самому быть казнённым. Он согласился спасти свою собственную жизнь, убив своего хозяина^[14]. На следующий вечер Гиг спрятался за той же дверью, за которой наблюдал за раздевавшейся Нисой, и убил Кандавла, пока тот спал, после чего взял в жёны его вдову и объявил себя царём Лидии^[15]. Дельфийский оракул подтвердил приход к власти Гига, ставшего основателем династии Мермнадов^[16] и правившего в течение 38 лет^[17].

Кандавл лежит обнажённым в постели, в то время как Ниса раздевается, готовясь присоединиться к нему, а Гиг, стоя на цыпочках и прячась за дверью, смотрит на неё^[18]. Ниса в поднятых руках держит свою ниспадающую одежду, складки которой направлены вниз, скрывая часть тела Кандавла ниже пояса, что является намёком на образное кастрирование мужчины влиятельной женщиной^[19]. Разместив фигуры таким образом, чтобы взгляд зрителя был сразу направлен на Нису, Этти заставляет испытать то же чувство вторжения в чужую личную жизнь, которое испытал Гиг, вынужденный наблюдать за обнажением жены господина против своей воли и без её ведома, что усиливает мотив вуайеризма^[10]. Хаотичное расположение тканей драпировки и архитектурных деталей создаёт ощущение клаустрофобии, подчёркивает насильственный характер сцены^[19].

На протяжении всей своей карьеры Этти рисовал фигуры с натуры^[англ.] в классах Королевской академии^[20]. Ниса стоит в позе, которую Этти писал много раз — женщина стоит, опираясь на колено с поднятой вверх рукой^[18][21]. Этти испытывал трудности при изображении конечностей и, как правило, на своих картинах он заставлял персонажей держать руки подальше от туловища, чтобы сфокусировать внимание зрителя на теле^[18]. Вполне возможно, что и в этом случае Этти намеренно выбрал несколько неясный сюжет в качестве предлога для того, чтобы нарисовать женщину в этой позе^[10]. Как и во многих работах Этти, женская фигура прописана более тщательно, чем остальная часть холста, и он, скорее всего, рисовал женщину с натуры, впоследствии завершив всю композицию в студии^[22]. Примечательно, что Этти противопоставил белизну тела Нисы темно-красной драпировке, а её поза совпала с позой героини картины Якоба Йорданса «Царь Лидии Кандавл показывает свою жену Гигу» 1646 года. Работа Йорданса находилась в Швеции с XVII века, и вряд ли Этти знал о её существовании^[18].

После окончания работы, в 1830 году картина была выставлена в Королевской академии^[23]. Известно два варианта названия работы — «Кандавл, царь Лидии, украдкой показывает свою жену Гигу, одному из своих слуг, когда она ложится в кровать» (англ. Candaules, King of Lydia, Shews his Wife by Stealth to Gyges, One of his Ministers, as She Goes to Bed^[24], и более краткое — «Неосторожность Кандавла» (англ. The Imprudence of Candaules)^[25]. Этти чувствовал, что моральный урок истории состоит в том, что женщины не являются имуществом мужчины, и что если мужья нарушили права своих жён, те имеют возможность наказать мужей^[26]. Однако для изображения своей точки зрения на картине он приложил мало усилий, и необычный сюжет позволил зрителям сформировать своё собственное мнение о произведении. Таким образом, что необычно для живописи того времени, картина является морально очень неоднозначной, приглашая зрителя посочувствовать либо сексуально безнравственному Кандавлу, либо потворствующей убийству Нисе, или наблюдающему за обнажением Гигу^[10].

Картина сразу же была осуждена прессой как циничная комбинация порнографического изображения с насильственным и неприятным сюжетом, и почти единодушное мнение общественности заключалось в том, что работа не подходит для публичной выставки^[19]. В «Literary Gazette^[англ.]» картина была названа идущей «против порядочности и хорошего вкуса», а Этти обвинялся в том, что следует тенденции «унижения чувственности», которую можно было бы ожидать от иностранца, а не от «чистой» английской школы живописи. Также была раскритикована тема картины, так как, «в качестве академического исследования, центральная фигура в этой группе может быть допустима, но, в связи с позорной историей, она заслуживает хорошего порицания»^[27]. В одном из самых влиятельных женских журналов Великобритании, «La Belle Assemblée^[англ.]», высоко оценили другие работы Этти на летней выставке^[англ.], но отказались выразить мнение по поводу картины с Кандавлом, отметив, что «для нас эта тема настолько оскорбительна, что мы не можем это передать»^[28]. Даже Александр Гилкрист, являвшийся одним из главных сторонников Этти, в его биографии 1855 года отозвался о картине как о «почти единственном случае среди работ Этти, с бесспорно неприятной, если не сказать неприемлемой, темой»^[29]. Впоследствии, Сара Бёрнадж из Университета Йорка, являющаяся специалистом по британской живописи XVIII века^[30], отметила, что «пожалуй, трудно расценить картину, как что-нибудь другое, кроме преднамеренной попытки художника шокировать и возмутить»^[10].

Несмотря на враждебность, с которой картину встретили критики, вскоре она была куплена Робертом Верноном^[англ.], сделавшим состояние на продаже лошадей Британской армии и использовавшему вырученные деньги на приобретение произведений искусства. В 1847 году он подарил свою коллекцию нации^[31], и картина с Кандавлом стала источником смущения в правительстве^[19]. В 1929 году работа была помещена в недавно расширенную галерею «Тейт»^[26], где и находится в настоящее время^[24].

Осуждение, которому подверглась картина, предопределило её судьбу. Когда Сэмюэл Картер Холл^[англ.] выбирал работы для иллюстрирования своего недавно выпущенного издания «The Art Journal^[англ.]», он счёл важным продвигать произведения новых британских художников, даже если это означало размещение в журнале иллюстраций, воспринимавшимися некоторыми читателями как порнографические или оскорбительные. В 1849 году Холл получил права на воспроизведение репродукций 157 картин из коллекции Вернона, однако отказался распространять изображение картины с Кандавлом, несмотря на готовность публиковать репродукции других работ Этти с обнажёнными женщинами, такие как «Купальщицы удивляются лебедю» (англ. Female Bathers Surprised by a Swan)^[32]. Эта картина тоже находится в галерее «Тейт»^[33].

Вскоре после обвинения Этти со стороны прессы в изображении непристойности и отсутствии творческого вкуса, он решил написать картину, укладывающуюся в рамки морали того времени^[34]. Результатом стала работа 1832 года «Ангел смерти и демоны зла прерывающие оргию порочности и несдержанности^[англ.]» (англ.The Destroying Angel and Daemons of Evil Interrupting the Orgies of the Vicious and Intemperate), которая была воспринята многими как отказ от его ранних, более порнографических произведений^[35]. Этти оставался известным художником обнажённой натуры, но с 1832 года предпринимал сознательные усилия для изображения в своих работах уроков нравственности^[36]. Несмотря на это, он по-прежнему рассматривался многими как порнограф, что продолжалось долгое время и после его смерти в 1849 году. В конце 1882 года, в статье журнала «Vanity Fair» рецензент отметил, что «я слишком хорошо знаю, как грубы спутники женщин перед картинами, такими как купальщица Этти. Я видел банды прогуливающихся вокруг рабочих, и я знаю, что их художественный интерес к изучению наготы категорически возмутителен»^[37]. Стоит отметить, что под «купальщицей Этти», критик подразумевал картину «Мусидора: купальщица, встревоженная дуновением ветра^[англ.]»^[38], тоже находящуюся в галерее «Тейт»^[39].

После смерти Этти и образования в Великобритании новых художественных течений интерес к его картинам снизился, а их цена упала ниже первоначальной стоимости^[40]. Последующие художники почти не испытали влияния Этти, и одной из немногих поздних работ, которую можно считать продолжением темы, поднятой картиной «Неосторожность», стал «Странствующий рыцарь» (англ. The Knight Errant) Джона Эверетта Милле, написанный в 1870 году^[41]. На данной картине, ставшей возвращением к стилю Этти, изображена расстроенная и отвернувшая лицо жертва изнасилования, заставляющая зрителя почувствовать себя свидетелями сексуальной деградации женщины^[42]. До убийств Джека-потрошителя, начавшихся в 1888 году, обсуждение темы изнасилования в британском обществе было табуировано, а картина Милле, как и работа Этти, подверглась яростной критике^[42]. Примечательно, что работа Милле тоже размещена в галерее «Тейт»^[43].

• «Кандавл, царь Лидии, украдкой показывает свою жену Гигу, одному из своих слуг, когда она ложится в кровать» Архивная копия от 23 апреля 2015 на Wayback Machine. Галерея «Тейт»

Эта статья входит в число добротных статей русскоязычного раздела Википедии.