Война за Эвбейское наследство
Византия и Греция в 1265 году.
Место	1256-1258
Итог	Победа Ахайи
Противники
Ахейское княжество Республика Генуя Венецианская республика Афинское герцогство Негропонт Графство Салона Бодоницский маркизат
Командующие
Гильом II де Виллардуэн Паоло Градениго Ги I де ла Рош Гульельмо I да Верона Нарцотто далле Карчери

Война за Эвбейское наследство^[1] — вооружённый конфликт в 1256—1258 гг. между князем Ахайи Гилльомом II и коалицией других правителей франкской Греции, опасавшихся его устремлений. Война была вызвана вмешательством Виллардуэна в спор о наследовании северной трети острова Эвбея, которому сопротивлялись местные ломбардские бароны («триархи») с помощью Венецианской республики. Герцог Афин и Фив Ги I де ла Рош также вступил в войну против Гильома II вместе с другими баронами Центральной Греции. Их поражение в битве при Кариди в мае / июне 1258 г. фактически положило конец войне, хотя мирный договор не был заключён до 1262 года.

После Четвертого крестового похода южная Греция была разделена между несколькими латинскими владениями, самым могущественным из которых было контролировавшее весь полуостров Пелопоннес Ахейское княжество. Сменивший в 1246 г. своего старшего брата Гильом II де Виллардуэн оказался самым энергичным правителем за всю историю княжества, стремившимся расширить и укрепить свою власть над другими латинскими государствами^[2]. «Великий владыка» Афин и Фив Ги I де ла Рош уже был его вассалом в пелопонесской сеньории Аргос и Нафплион,^[3] Гильом II также был сюзереном трёх ломбардских синьорий (terzieri) Негропонта (средневековое название острова Эвбея)^[4]

Ещё одним претендентом на господство над Эвбеей была Венецианская республика. Уже в 1209 г., когда Эвбея единолично управлялась Равано делле Карчери, ей были предоставлены торговые привилегии и право основывать кварталы в каждом городе острова, а владыка Эвбеи обязался ежегодно присылать дань и богатую одежда дожу Венеции в знак его сюзеренитета^[5]. Венецианское влияние усилилось в 1216 г., когда венецианский байло вмешался в возникшие после смерти Равано споры о престолонаследии. Чтобы удовлетворить всех претендентов, он разделил «трети» острова на две части с условием, что в случае смерти одного из соправителей каждой трети преемником станет другой соправитель, а не наследники первого соправителя^[5][6].

В 1255 году южная триархия принадлежала Гульельмо I да Верона, центральная триархия — Нарцотто далле Карчери, а северная триархия Ореи — умершей в том году Каринтане далле Карчьери^[7]. Современные историки на основании работы учёного XIX в. Карла Хопфа считали её второй женой Гильома II^[8][6], но Раймонд-Жозеф Ленертц доказал ошибочность этой теории^[9]. Судьба её мужа, и был ли он к тому моменту жив — неизвестна, но он был исключен из списка наследников по договору между триархами^[7][10]. На наследство Каринтаны, по-видимому, претендовал родственник Леоне далле Карчери и его сыновья, но два других триарха отвергли их претензию. В ответ Леоне подал жалобу Гильому II как сюзерену Негропонта^[4][11]. В более старых исторических работах, следуя гипотезе Хопфа, утверждалось, что Виллардуэн претендовал на северную триархию для себя^[6][12].

По словам венецианского историка Марино Санудо-Старшего, в начале 1256 г. Виллардуэн призвал Гульельмо и Нарцотто к себе. Стесненные феодальными клятвами верности, они явились к его двору и были заключены в тюрьму. Виллардуэн занял Орею и северную триархию, а также Негропонте (современная Халкида) за исключением венецианского квартала^[13][4]. Жены триархов в сопровождении многих рыцарей и других родственников отправились к венецианскому байло Паоло Градениго и умоляли его о помощи. Как утверждает историк Уильям Миллер, «движимый политикой и сочувствием», Градениго согласился и со своими людьми напал на Виллардуэна и изгнал их из Негропонте^[14][13][15]. Санудо изображает это как начало венецианской помощи триархам и утверждает, что те оставались в заключении до тех пор, пока сам Виллардуэн не был схвачен в битве при Пелагонии в 1259 году^[16][4]. Но на самом деле это может отражать краткое заключение, поскольку два триарха были на свободе в июне 1256 г. и январе 1257 году^[17].

14 июня 1256 г. в резиденции Ги I де ла Роша в Фивах был подписан договор между лангобардскими триархами и Градениго. Триархи отказались от вассальной зависимости от Ахейи и объявили своим сюзереном Венецианскую республику, в знак чего они будут посылать ежегодный дар золотых партитур, по одной для дожей и собора святого Марка, и проводить праздничные литургии в честь Венеции на Рождество, Пасху и праздник Святого Марка. Предыдущие соглашения 1209 и 1216 гг. были возобновлены, но, в то время как триархи и их владения были освобождены от ранее выплачиваемых республике любых пошлин и значительной дани, они уступили её права на все таможенные сборы и предоставили дополнительные уступки, вроде права регулировать вес, меры и весы для всей Эвбеи, а также привилегии для её граждан^[16][15][18]. Что ещё более важно, триархи уступили венецианцам охранявшую мост через пролив Еврип стратегическую цитадель и обширные владениями в городе Негропонте, что ознаменовало создание отдельной венецианской колонии и положило начало долгому и постепенному процессу переходу острова под власть торговой республики.^[4]

Столкнувшись с противодействием Венеции, Виллардуэн обратилась за поддержкой к её противнику в лице Генуэзской республике. Генуэзцы, всегда стремившиеся помешать венецианцам и задолжавшие за оказанную несколько лет назад помощь на Родосе, с готовностью согласились. Базируясь в Монемвасии, четыре галеры с генуэзским экипажем начали нападать на венецианские суда. Контролировавший стратегический проход через Кафирефс правитель Каристоса на юге Эвбеи Оттон де Сикон также встал на сторону Виллардуэна.^[19][20][21] Однако в других местах его призывы были встречены враждебно и с недоверием из-за претензий ахейского правителя на сюзеренитет над всеми латинскими князьями южной Греции. С лета 1256 года Ги I де ла Рош и его родственник Вильгельм де ла Рош присоединились к лангобардско-венецианскому лагерю, хотя и были вассалами Виллардуэнов (Ги — как сеньор Аргос и Нафплион, его родственник — как барон Велигости и Дамалы). К ним присоединились граф Салоны Томас II д’Отременкур и маркиз Бодоницы Убертино Паллавичини.^[22][23]

В октябре 1256 года в Негропонт был отправлен новый байло Марко Градениго с тремя или семью (по словам Андреа Дандоло) галерами и полномочиями действовать с триархами по своему усмотрению.^[22] 25 января 1257 года в городе Негропонте Градениго и триархи заключили полный союз против Виллардуэна, при этом обе стороны обязались не заключать сепаратный мир, не посоветовавшись с другой.^[16][24][22]

В ответ Виллардуэн отправил своего племянника и барона Каритены Жоффруа де Бриэльского, который в 1257 г. отбил город Негропонте и предпринял опустошительные набеги на Эвбею.^[6][4] Прибыв в Грецию, Марко Градениго осадил Негропонт, который продержался тринадцать месяцев. Помощь братьев де ла Рош оказалась решающей в принуждении его к капитуляции в начале 1258 года. Контратака ахейцев была отражена венецианской пехотой с пиками, которая выступила вперед и победила знаменитую ахейскую конницу перед стенами города.^[22][25][26] В какой-то момент к антиахейскому союзу также присоединился зять Ги I Афинского Жоффруа де Бриэль^[20], считавшийся «лучшим солдатом во всем королевстве Романия [то есть Латинской Греции]»;^[19] s.

Гильом II ответил тем, что Уильям Миллер назвал «беспокойной деятельностью»: он безуспешно осадил венецианскую крепость Корони и совершил набег на Аттику, где чуть не попал в плен, прежде чем решил начать полномасштабное вторжение во владения де ля Роша. Его войско собралось у Никли, перешло Коринфский перешеек и на пути из Мегары в Фивы у перевала горы Кариди его войско нанесло решительное поражение армии союзников. Ги де ла Рош и другие синьоры бежали с поля боя и нашли убежище в цитадели Фив. Виллардуэн последовал за ними и приготовился осадить город, но уступил после того, как латинский архиепископ города и многие из его дворян умоляли проявить сдержанность и положить конец конфликту. Получив от Ги де ла Роша обещание предстать перед Великим судом Ахейского княжества и ассамблеей баронов, войска Гильома II отступило.^[27][21]

Верховный суд быстро собрался в Никли. Ги де ла Рош предстал перед ним в сопровождении своих рыцарей, но собравшиеся бароны решили, что не имеют права судить его, и передали дело королю Франции Людовику IX. Ги отправился во Францию в 1259 году, король не только простил его, но и присвоил титул герцога, который он и его преемники впоследствии должны были носить.^[28] Жоффруа де Бриэль предстал перед своим дядей, и только решительное и страстное заступничество других баронов спасло ему жизнь и дало помилование. Однако он был лишен права владения своими землями по праву завоевания, сохранив их как подарок от князя, что означало их утрату после его смерти в случае отсутствия прямых потомков.^[29]

Победа при Кариди в сочетании с победой над венецианцами возле Ореи положила конец конфликту; 6 августа 1258 г. Гульельмо I да Верона и Нарцотто далле Карчери согласились начать мирные переговоры через дожа Венеции Реньеро Дзено, а в начале 1259 г. тот уполномочил нового байло Андреа Бароцци подписать договор. Но из-за последующего участия Вильгельма в эпирко-ахейско-сицилийском союзе против Никейской империи, его поражения и захвата в Пелагонии византийским императором Михаила VIII Палеолога окончательное подписание мирного договора было отложено до освобождения Гильома в 1262 г.^[21][30]

Договор, подписанный в резиденции архиепископа Фив, по существу восстановил status quo ante bellum: Гильом признал Гульельмо, его племянника Грапелла и Нарцотто триархами, а они, в свою очередь, присягнули ему на верность. Крепость Негропонте была разрушена, но Венеция сохранила и даже увеличила свой квартал в городе, а также сохранила за собой исключительное право взимать пошлины на Эвбее, кроме триархов, князя и их агентов. Таким образом, Венеция сохранила часть своих достижений 1256 г., но в целом договор был расценен как провал республики ввиду значительных понесенных расходов. Некоторое время спустя Венеция довольствовалась своими финансовыми привилегиями и воздерживалась от вмешательства в политику острова.^[31][32]