Затем учился на историко-филологическом факультете Московского университета (1864—1868). Интерес к языкознанию возник под влиянием старшего брата — Евгения Фёдоровича который готовился к занятию кафедры славянских языков Московского университета, но умер в 1866 году[3]. Университетский курс окончил первым кандидатом и был оставлен на кафедре сравнительного языкознания на два года для приготовления к профессорскому званию.
Готовясь к магистерским экзаменам, начал изучение литовского языка и продолжал много лет и летом 1871 года вместе с В. Ф. Миллером выехал в Сувалкскую губернию, где они собирали литовские сказки и песни (песни были напечатаны в 1872 году в «Известиях» Московского университета). После сдачи магистерского экзамена был на два года отправлен в заграничную командировку — стажировался в Германии (у Курциуса и Лескина) и Франции (у Бреаля) (1872—1873). В Британском музее он работал над рукописями Вед и после возвращения подготовил диссертацию («Sāmaveda». — М., 1875), которая, кроме лингвистического исследования ведийского языка, содержала часть Самаведы (дотоле неизданную) с русским переводом, введением, комментарием и приложением «Нескольких страниц из сравнительной грамматики индоевропейских языков».
В 1875 году после защиты диссертации был избран доцентом по кафедре сравнительной грамматики индо-европейских языков Московского университета и более двадцати пяти лет (1876—1902) занимал кафедру сравнительного языковедения (в 1874—1876 годах он также преподавал греческий язык в гимназии Креймана). В 1884 году по ходатайству Московского и Киевского университетов был удостоен степени доктора сравнительного языковедения без защиты диссертации (honoris causa) и был утверждён экстраординарным профессором Московского университета по кафедре сравнительного языковедения и санскритского языка; с 1886 года — ординарный профессор; с 1900 года — заслуженный профессор Московского университета. Читал в университете курсы индоевропеистики и общего языкознания.
В 1898 году был избран в члены Академии наук и в 1902 году, оставив работу в Московском университете, стал штатным академиком Петербургской академии наук, — работал в Санкт-Петербурге в Отделении русского языка и словесности академии, занимаясь исследовательской и издательской деятельностью[3].
Умер и похоронен в деревне Косалма под Петрозаводском, где регулярно с 1895 года проводил летние месяцы.
Вклад в науку
В наследии Фортунатова выделяются две части: индоевропейские исследования и исследования по общей теории грамматики; в обе эти области он внёс существенный для своего времени вклад.
Индоевропейские исследования
Как индоевропеист Фортунатов был последователем приверженцев методологии и концепции младограмматиков, у виднейших представителей которых он учился в Германии; он может считаться первым крупным российским младограмматиком. Наиболее известны исследования Фортунатова в области индоарийской и балтославянской исторической фонетики, и в особенности балтославянской исторической акцентологии, которую он начал изучать один из первых. Его именем названы два звуковых закона: «закон Фортунатова», описывающий условия возникновения древнеиндийских ретрофлексных звуков, и известный «закон Фортунатова-де Соссюра» (независимо сформулированный также Ф. де Соссюром), относящийся к балтославянской исторической акцентологии и описывающий эволюцию одного из типов ударения в балтийских и славянских языках.
Теория грамматики
В ряде работ (но в основном в лекциях «московского» периода его деятельности) Фортунатовым были высказаны оригинальные теоретические взгляды по общей морфологии. Они касаются прежде всего таких понятий, как грамматическая форма, словоизменение, словообразование и формообразование, а также классификации частей речи. Фортунатов обратил внимание на различие грамматических и неграмматических значений и на особый характер выражения этих значений в языках флективного типа; к Фортунатову восходит также популярное в отечественной грамматической традиции противопоставление «словоизменения» и «формообразования», а также «синтаксических» и «несинтаксических» грамматических категорий (использовавшееся позднее в той или иной степени в исследованиях П. С. Кузнецова, Р. И. Аванесова, А. И. Смирницкого и др.). Он особенно подчёркивал роль морфологических (или «формальных» — откуда называние его школы) коррелятов языковых значений и, в частности, предложил нетрадиционную классификацию частей речи, основанную практически только на морфологических критериях.
При анализе взглядов Фортунатова следует учесть, что они не были сформулированы им в целостном виде и во многом реконструируются на основе анализа отдельных примеров и текстов лекций; не все работы Фортунатова опубликованы даже в настоящее время. С другой стороны, идеи Фортунатова, высказанные им на протяжении 25 лет преподавания, оказали значительное влияние на последующее поколение российских лингвистов и во многом подготовили почву для появления российского структурализма в лице Н. С. Трубецкого и Р. О. Якобсона (последний, в частности, особенно ценил Фортунатова и много сделал для его памяти). Непосредственными учениками Фортунатова являются А. А. Шахматов, В. К. Поржезинский, Д. Н. Ушаков, Н. Н. Дурново и др. И как историк языка, и как теоретик Фортунатов всю жизнь оставался приверженцем «строгих» методов; его своеобразный научный стиль, сочетавший глубину и точность с сухостью и некоторой тяжеловесностью изложения, также оказал большое влияние на последующие поколения лингвистов, в особенности тех, кто желал дистанцироваться от филологической традиции «виноградовской школы».
В Косалме сохранилась могила академика, являющаяся памятником истории федерального значения. Объект культурного наследия № 1010045000№ 1010045000. В 2020—2022 году проведена реконструкция кладбища в Косалме, установлен новый памятник, автор — скульптор Александр Ким[8].
Алпатов В. М. История лингвистических учений. — М., 2001.
Алпатов В. М. Москва лингвистическая / Научный совет Российской Академии наук по изучению и охране культурного и природного наследия. — М.: Изд-во Института иностранных языков, 2001. — С. 5—9. — 104 с. — (Природное и культурное наследие Москвы). — 500 экз. — ISBN 5-88966-028-4.
Амирова Т. А., Ольховиков Б. А., Рождественский Ю. В. Очерки по истории лингвистики. — М., 1975.
Волков В. А., Куликова М. В., Логинов В. С. Московские профессора XVIII — начала XX веков. Гуманитарные и общественные науки. — М.: Янус-К, 2006. — С. 257—259. — 2000 экз. — ISBN 5-8037-0318-4.
Судаков, Г. В. Фортунатов Филипп Федорович / Г. В. Судаков // Вологодская энциклопедия / главный редактор Г. В. Судаков; редколлегия: С. Ю. Баранов [и др.]. — Вологда, 2006. — С. 499 : портр. — Библиогр. в конце ст.
Чуглов, В. И. Фортунатов Филипп Федорович / В. И. Чуглов // Выдающиеся вологжане / [главный редактор Г. В. Судаков]. — Изд. 2-е, доп. — Вологда, 2010. — С. 169—174 : портр., фот. — Библиогр. в конце ст.*
