PROFILPELAJAR.COM

Речь Порции о милосердии — речь, произнесённая в пьесе Уильяма Шекспира «Венецианский купец» героиней по имени Порция^[англ.]. Она звучит в акте IV, сцене 1 во время суда над венецианским купцом Антонио за невыполнение долговых обязательств. Порция, переодетая в мужское платье юриста и представленная как адвокат Бальтазар, обращается к ростовщику Шейлоку с просьбой проявить милосердие к Антонио и не наказывать его жестоко за невыполненные обязательства^[1]. В речи Порции милосердие называется тем, что находится выше любой земной власти.

Речь

Оригинал на английском	Перевод Т. Щепкиной-Куперник (1937)	Перевод Осии Сороки (2001)
The quality of mercy is not strained. It droppeth as the gentle rain from heaven Upon the place beneath. It is twice blest: It blesseth him that gives and him that takes. 'Tis mightiest in the mightiest; it becomes The thronèd monarch better than his crown. His scepter shows the force of temporal power, The attribute to awe and majesty Wherein doth sit the dread and fear of kings; But mercy is above this sceptered sway. It is enthronèd in the hearts of kings; It is an attribute to God Himself; And earthly power doth then show likest God's When mercy seasons justice. Therefore, Jew, Though justice be thy plea, consider this: That in the course of justice none of us Should see salvation. We do pray for mercy, And that same prayer doth teach us all to render The deeds of mercy. I have spoke thus much To mitigate the justice of thy plea, Which, if thou follow, this strict court of Venice Must needs give sentence 'gainst the merchant there.	Не действует по принужденью милость; Как теплый дождь, она спадает с неба На землю и вдвойне благословенна: Тем, кто дает и кто берет ее. И власть ее всего сильней у тех, Кто властью облечен. Она приличней Венчанному монарху, чем корона. Знак власти временной есть царский скипетр: Он — атрибут величья и почета, Внушающий пред царской мощью трепет; Но милость выше мановенья скиптра, И трон ее живет в сердцах царей. Она есть свойство бога самого; Земная власть тогда подобна божьей, Когда с законом милость сочетает. Жид, за тебя закон; но вспомни только, Что если б был без милости закон, Никто б из нас не спасся. Мы в молитве О милости взываем — и молитва Нас учит милости. — Все это я Сказал, чтобы смягчить тебя; но если Ты требуешь, то строгий суд Венеции Обязан вынесть приговор купцу.	Нет милосердия по принужденью. Оно спадает ласковым дождем С благих небес. Благословенны оба - И кто дает, и кто берет его. И чем могущественней милосердный, Тем величавей милосердья мощь. Оно достойнейший венец монарху. Корона, скипетр и монарший трон Суть атрибуты грозного величья, Земную знаменующие власть. Но милосердие превыше власти. Оно воцарено в сердцах царей Как Господа Всевышнего примета. И власть царя всего сходнее с Божьей, Коль милосердием смягчен закон. И потому, взыскуя правосудья, Пойми, еврей, что людям не спастись, Если судить нас жестко-правосудно. Мы молим Бога: «Смилуйся над нами», — И та ж молитва учит нас самих Быть милосердными. — Все это я К тому лишь говорю, чтоб ты смягчился, Иначе строгий суд Венецианский Обязан будет осудить купца.

Комментарий

Как и в других произведениях, в «Венецианском купце» затрагиваются темы милосердия и прощения^[2]. Согласно Теодору Мерону, Шекспир считал милосердие качеством, которое есть только у самых могущественных людей в обществе^[3]. Литературовед Гарольд Фиш^[англ.] утверждал, что начало речи Порции о милосердии схоже с цитатой из Второзакония «Польется как дождь учение мое, как роса речь моя, как мелкий дождь на зелень, как ливень на траву» (Втор. 32:2)^[4].

Согласно комментарию А. Смирнова к переводу Т. Щепкиной-Куперник, даже «замечательная речь о „милости“» не подействовала на Шейлока, для которого понятие милосердия не существовало.