Пулмен (рабочий посёлок)

Рабочий посёлок компании «Пульман»
Pullman
Вид на завод (слева) и отель «Флоренс» (справа), план первой очереди посёлка. Иллюстрация Harper’s Magazine, 1885 год
Вид на завод (слева) и отель «Флоренс» (справа), план первой очереди посёлка. Иллюстрация Harper’s Magazine, 1885 год
41°41′50″ с. ш. 87°36′34″ з. д.HGЯO
Тип микрорайон в Чикаго и отдалённая часть города
Страна США
Местоположение Чикаго
Архитектор Солон Беман[англ.]
Натан Барретт[англ.]
Первое упоминание 1880 год
Строительство 1880-е годы
Состояние Частично сохранился
Логотип Викисклада Медиафайлы на Викискладе

Пу́лмен[1] (англ. Pullman, в русском языке также Пульман[2]) — бывший рабочий посёлок вагоностроительной компании «Пульман», построенный в 1880-е годы к югу от Чикаго. Крупнейший рабочий посёлок своего времени в США был задуман как самодостаточный закрытый городок с первоклассными коммунальными услугами и высоким качеством жизни. Помимо собственно завода «Пульман» и его заводов-спутников, посёлок включал более 1800[3] жилых квартир в малоэтажных домах, общественно-торговый центр, школу, собственное энергохозяйство, водоснабжение, канализацию и трамвайную сеть. Джордж Пульман рассчитывал, что образцовые условия жизни помогут компании привлекать и удерживать лучшие рабочие кадры и при этом извлекать прибыль из арендных поступлений. На практике его патерналистский подход оказался несостоятельным. Кровопролитная пульмановская стачка 1894 года разрушила социальное устройство посёлка. После подавления беспорядков в крупных городах власти обвинили Джорджа Пульмана в создании предпосылок к конфликту. По решению суда компания была вынуждена передать городу Чикаго или продать все непрофильные активы. В 1907 году неудавшийся социальный эксперимент был навсегда свёрнут, а бывший образцовый посёлок стал обычным заводским предместьем.

В межвоенный период Пулмен пришёл в упадок. Современный Пулмен — один из 77 районов Чикаго, памятное историческое место США с 1969 года и национальный монумент США с 2015 года. В районе сохранились историческая жилая застройка к югу от завода, с рыночной площадью, церковью, пожарной частью и отелем «Флоренс», и частично — здание заводоуправления и сборочных цехов завода.

Основатель

Джордж Мортимер Пульман занялся железнодорожным бизнесом в середине 1850-х годов[4][5]. Во время Гражданской войны он разработал революционную конструкцию спального вагона[6][7]. Пульмановский вагон превосходил по уровню комфорта все существовавшие образцы, но стоил в четыре раза дороже[6], а главное — не вписывался в тогдашние габариты американских железных дорог[8][7]. В первое послевоенное десятилетия железные дороги поэтапно расширили габариты приближения станций и мостов[8], что позволило Пульману начать серийное производство, расширить номенклатуру вагонов и установить монополию на их производство и эксплуатацию[9]. Компания не продавала фирменные спальные вагоны железным дорогам, а сама эксплуатировала их[10]. Современники были уверены, что бизнес-модель Пульмана провалится, но ему удалось, казалось бы, невозможное[10]. В рекордный 1893 год выручка достигла 11,4 млн долларов в год (из них 9,2 млн — доходы от эксплуатации пассажирских вагонов), а стоимость активов — 62 млн долларов[11]. В компании трудилось 14,5 тысяч человек[11]; маршруты, обслуживаемые её вагонами, охватывали три четверти магистральных железных дорог США[9].

Джордж Пульман и его партнёры по совету директоров управляли компанией консервативно и благоразумно[12]. Благодаря монопольному положению «Пульман» имела стабильно высокую прибыль и стабильно большую «подушку безопасности» из наличности и ликвидных активов (25 млн долларов в 1893 году)[13]. Компания не привлекала крупные займы и не занималась махинациями с собственными акциями[14]. Политики обвиняли «Пульман» в завышении цен на билеты, но не могли повлиять на них в рамках закона[15]. Компания не подчинялась федеральному транспортному агентству[англ.], так как юридически не считалась перевозчиком: она лишь предоставляла клиентам места в вагонах, а перевозкой этих вагонов занимались железные дороги[15].

Личность Джорджа Пульмана не имеет однозначной оценки[16]. Он был волевым, жёстким руководителем, отличавшимся феноменальной памятью и склонным к парадоксальным решениям[16]. Он лично управлял всеми службами большой корпорации и при этом охотно делегировал полномочия узкому кругу доверенных лиц[16]. Современники, не входившие в этот круг, считали Пульмана вспыльчивым, агрессивным и не склонным к компромиссам ни с клиентами компании, ни с её коллективом[16]. Пульман не был филантропом и не стремился казаться таковым[17]. Он сторонился светской жизни и при этом был тщеславным в мелочах[18]. Материальным воплощением его тщеславия, по мнению Джейн Аддамс, и стал посёлок в пригороде Чикаго[18].

Замысел

В 1870-е годы основное производство «Пульман» базировалось в Детройте[19]. Компания нуждалась в расширении и модернизации производства и приняла решение строить новый завод на новой площадке[19]. Не сумев договориться с землевладельцами Сент-Луиса, Пульман обратил внимание на пригороды Чикаго, где уже владел участками близ озера Кальюмет[англ.][20]. В январе — апреле 1880 года компания негласно приобрела более 4 тысяч акров (1,6 км²) невозделанной, частично заболоченной прерии к югу от Чикаго, в черте поселения Гайд-Парк[англ.][21][22]. Земля обошлась в 800 тысяч долларов; примерно четверть её, наиболее удалённая от Чикаго, предназначалась для строительства завода и посёлка, остальное — для спекулятивной перепродажи[23][22].

К западу от участка проходили магистральные железные дороги в Чикаго, к востоку располагалось мелководное озеро Кальюмет, сообщающееся с озером Мичиган[24][20]. Джордж Пульман придавал водному транспорту преувеличенное значение, и возможность соединить завод и озеро Мичиган судоходным каналом стала решающим фактором при выборе участка[24]. На практике прокладка канала оказалась нецелесообразно дорогой, и от неё пришлось отказаться[24].

Замысел посёлка был предопределён патерналистскими взглядами Джорджа Пульмана на трудовые отношения. Источники и развитие этих взглядов достоверно не известны; вероятно, свои роли сыграли опыт образцового английского посёлка Солтейр (что сам Пульман публично отрицал[25]) и роман Чарльза Рида «Поставь себя на его место»[англ.][26][27]. Пульман не допускал на заводы профсоюзы; он полагал, что конфликты между капиталистами и рабочими одинаково вредны для всех сторон[28]. Одной из причин конфликтов были жилищные условия, которые, по мнению Пульмана, можно и нужно было улучшать[28][29]. Он считал, что благоустроенные посёлки и комфортные квартиры сами по себе успокоят протестные настроения и гарантируют благополучие бизнеса на много лет вперёд; они привлекут в компанию лучших рабочих, уменьшат текучесть кадров и вероятность трудовых споров[28][30]. Пульман не приветствовал урбанизацию: его идеалом было компактное, обособленное поселение вдали от большого города, воспроизводящее в современных условиях уклад жизни фабричных городков Новой Англии и ограждающее рабочих от порочных влияний[31]. Рабочее жильё должно было быть не только качественным и безопасным, но и внешне привлекательным: для Пульмана красота сама по себе была деловым активом, косвенно увеличивающим прибыль компании[32]. Кроме того, служебное жильё в заводском посёлке могло и должно было стать стабильным источником прямых арендных доходов с рентабельностью не менее 6 % в год[28]. Как говорил Пульман, «наш бизнес-план — сама простота. Мы — арендодатели и работодатели [одновременно]. Вот и всё»[33].

По мнению Стенли Будера, прямолинейные утверждения такого рода были адресованы не столько внешней публике, сколько акционерам и директорам компании[34]. Пульман затеял рискованное предприятие и пытался всячески принизить степень риска в их глазах в то время, как финансисты Уолл-стрит открыто высмеивали его планы[35]. Совет директоров компании поначалу отказывался утверждать предложенный план: часть директоров предлагала заселять рабочих в примитивные, дешёвые бараки[36]. Пульман добился принятия нужного ему решения и лично возглавил проект[28].

Строительство

Фактически построенный посёлок, план 1901 года. Выделенные области соответствуют границам современной охранной зоны исторического района, от 103-й улицы на севере (слева) до 115-й улицы на юге (справа)
1. Основное производство пассажирских вагонов. 2. Лесозаготовительные площадки и склады. 3. Производство товарных вагонов. 4. Сборочный цех и вагонный парк. 5. Обособленные литейные и прокатные цеха. 6. Южная жилая зона с общественным центром. 7. Северная жилая зона. 8. Утраченные к 1901 году парки.
A. Водонапорная башня. B. Башня заводоуправления. С. Отель «Флоренс». D. «Аркада». E. Пожарная часть. F. «Казино». G. Школа. H. Рыночная площадь. I. Церковь

Ещё до скупки земель, в январе 1880 года, Пульман назначил главным архитектором посёлка двадцатисемилетнего Солона Бемана[англ.] (1853—1914)[24][37]. Несмотря на возраст, Беман уже имел за спиной одиннадцать лет работы в мастерских Ричарда Апджона и три года собственной архитектурной практики[37]. Ему довелось работать с личным ландшафтным архитектором Пульмана Натаном Барреттом[англ.] (1845—1919), который и познакомил Бемана с шефом[24]. В ноябре 1879 года Беман, до того ни разу не соприкасавшийся с промышленной архитектурой, по личной инициативе съездил в Детройт и Нью-Йорк, посетил там новейшие заводы и железнодорожные депо и составил альбом эскизных предложений для Пульмана[37]. Тот оценил работы и энергию Бемана и поручил ему архитектурное проектирование и строительство завода и посёлка, а Барретту — проработку генерального плана и ландшафтное проектирование[24][37].

В апреле 1880 года строители уложили на площадке дренаж и выполнили подсыпку грунта[38]; в мае начались прокладка подземных коммуникаций и возведение заводских цехов[38][24]. Для экономии средств компания не стала привлекать сторонних подрядчиков, а сама управляла строительством, нанимала рабочих и специалистов, производила кирпич и столярные изделия[39][40]. Сезонный кирпичный завод компании работал только летом; на нём трудились низкооплачиваемые франкоканадцы, на зиму уходившие заготавливать лёд[англ.] для пульмановских вагонов-ресторанов и ледников[41]. Именно благодаря низкой стоимости собственного производства Беман смог отказаться от традиционных для США каркасных домов в пользу долговечного и негорючего кирпича[39].

В октябре 1880 года были возведены первые цеха завода, и началось строительство жилых домов в южной жилой зоне[40]. В это время в Пулмене работали до двух тысяч человек, преимущественно неквалифицированные ирландцы из Чикаго[42]. Наступление зимних холодов лишь немного замедлило темп работы: уже в январе 1881 года был завершён и заселён первый жилой дом, в апреле 1881 года компания ввела в эксплуатацию основное производство завода, осенью 1882 года началось строительство северной жилой зоны[39][43]. Строительство завода и южной жилой зоны с общественным центром было в целом завершено в 1884 году; стоимость работ составила 8 миллионов долларов[39][44]. Застройка северной жилой зоны продолжалась до 1891 года[45]. Джордж Пульман дал работе Бемана и Барретта высшую оценку и до конца своей жизни поручал им работы в собственных усадьбах[46].

Инженерные системы

Заводские цеха. Левее центра — водонапорная башня, в подземельях которой располагался резервуар канализации. Справа от центра павильон главной паровой машины[47]

Самыми сложными инженерными проблемами стали водоснабжение и канализация[48]. Вода из озера Кальюмет, поступавшая в посёлок в первые годы его существования, была непригодна даже для стирки[48]. В конце 1882 года организаторы договорились с советом Гайд-Парка[англ.] и подключились к его водозабору на озере Мичиган[48]. Насосная станция Гайд-Парка обеспечивала нормальные потребности завода и посёлка, а заводская водонапорная башня — аварийный противопожарный резерв[49][47].

В подземных этажах водонапорной башни располагался отстойник для сбора сточных вод всего посёлка[39][47]. Сброс стоков в мелководное озеро Кальюмет не имел смысла, а прокладка коллектора до озера Мичиган обошлась бы слишком дорого[39]. Поэтому Пульман принял решение перекачивать стоки на поля фильтрации при опытной заводской ферме: один акр сельскохозяйственной земли обеспечивал потребности в канализации примерно одной сотни жителей[48]. Ферма, стоившая компании 300 000 долларов, уже в 1882 году стала самоокупаемой, а с 1883 года приносила стабильный доход в 8 % годовых[48][50].

Газ, поступавший в осветительные и отопительные сети, первоначально производился на заводе из каменного угля; позже посёлок был подключён к городской газовой сети Чикаго[51]. В конце 1880-х годов в посёлке появилась собственная трамвайная сеть — она служила и средством транспорта, и полигоном для испытания продукции[52].

Завод и посёлок изначально не были электрифицированы. Станки приводились в движение уникальной паровой машиной Корлисса[англ.] мощностью 2500 л. с., построенной к Всемирной выставке 1876 года[53][54]. Гигантскую машину перевезли в разобранном виде на завод и по настоянию Пульмана смонтировали в остеклённом павильоне таким образом, чтобы она была видна из проходящих поездов[55][56]. Топливом служили отходы столярных цехов — стружка и щепа, поступавшие в котлы по пневматическим трубопроводам[55]. Передача мощности к станкам осуществлялась посредством вала почти километровой длины, уложенного в подземной галерее под цехами[53]. В 1910 году завод был электрифицирован, а паровую машину демонтировали и продали на металлолом[53][57].

Общественные здания

Здание заводоуправления и искусственный пруд

Заводские цеха и общественные здания строились в духе кирпичной викторианской архитектуры[58]. Поворот американской архитектуры к неоклассике и бозару состоялся после чикагской выставки 1893 года, а в 1880 году в США безоговорочно преобладал викторианский историзм[59].

Центром и наиболее заметным ориентиром посёлка служила башня заводоуправления[60][61]. Между нею и железной дорогой был устроен парк с искусственным прудом, в который сбрасывали конденсат из паровой машины[60][47]. После завершения электрификации завода пруд засыпали ради расширения дороги[61] (бывший бульвар Пульмана, современная Коттедж-Гроув-Авеню)[62].

Общественный центр посёлка примыкал к заводу с юга, образуя единый ансамбль с его цехами. Крупнейшей и наиболее затратной постройкой стала «Аркада» (англ. The Arcade) — многофункциональный пассаж под стеклянной кровлей, где размещались театр на тысячу зрителей, библиотека, магазины, банк Пульмана, почтовое отделение и медицинские кабинеты[63][64]. Образцом планировки здания, предположительно, послужила хорошо знакомая Пульману «аркада Рейнольдса»[англ.] в Рочестере[65]. Отделкой театра и библиотеки занимались лучшие мастера; газеты утверждали, что интерьер театра Пульмана не уступал нью-йоркским образцам[66][67].

Застройка общественного центра, слева направо: «Аркада», конюшни, «Казино», школа. Рисунок 1893 года

Непосредственно к востоку и северо-востоку от «Аркады» располагались регулярный парк с концертной площадкой[60] и отель «Флоренс», оформленный в «стиле королевы Анны»[англ.] и названный в честь любимой дочери Джорджа Пульмана[63][68]. Один из номеров был постоянно зарезервирован за самим Пульманом, который обычно жил в центре Чикаго[63][69]. К югу от «Аркады», вдоль железной дороги, располагались в ряд здания пожарного депо и заводской конюшни, «Казино» — здание жилищно-эксплуатационных служб с залом для общественных собраний[70] — и трёхэтажная школа на 800 учеников (фактически в 1888 году в ней учились более 1300 детей)[71][72]. Восточнее парка «Аркады» Пульман построил церковь на 600 прихожан[73] — единственное здание посёлка, сложенное не из кирпича, а из серпентинитового камня из Новой Англии[71].

Газеты превозносили Пулмен как «город-сад», но в действительности площадь его парков составляла всего 12 га (30 акров) — менее 1 % владений компании[60]. Помимо упомянутых парков при заводоуправлении и «Аркаде», каждый из которых занимал по одному кварталу, парки располагались к востоку от посёлка: один на берегу озера Кальюмет[60], другой на искусственном островке на том же озере[74]. Занятия физкультурой и спортом допускались только в этих окраинных парках[74].

Жилая застройка

Рыночная площадь с руинами рынка (справа) и зданиями торговых галерей (слева). Фото 2007 года

В первой очереди посёлка, завершённой в 1885 году, было около 1400 жилых квартир; население посёлка составляло 8500 человек, из которых 2700 трудились на заводах компании[75]. В рекордный 1893 год число квартир достигло 1800, а численность населения и заводского персонала — 12 600 и 5500 человек соответственно[75].

Жилые зоны посёлка были пронизаны регулярной сеткой улиц и застроены типовыми кирпичными домами[71]. Улицы получили имена изобретателей: Бессемера, Морзе, Стефенсона, Уатта, Уитни[англ.], Фултона и Эрикcсона[49], а 111-я улица, отделявшая завод от южной жилой зоны, стала «бульваром Флоренс» в честь дочери Пульмана[76]. Проезжие части были замощены макадамом, все свободные от мощения и застройки земли засеивались плотным газоном[77]. Чтобы разорвать монотонность уличной сетки, Беман и Барретт разместили в трёх кварталах от «Аркады» круглую рыночную площадь[71]. В её центре располагалось квадратное двухэтажное здание рынка: на первом этаже велась торговля мясом и овощами с заводской фермы, а второй был отведён под зал собраний[3][50]. Первое здание рынка, построенное в 1880 году в викторианском «кирпичном стиле», сгорело в 1892 году[59][78]. После пожара на том же месте было воздвигнуто второе здание рынка в три этажа, композиционно тяготевшее к классицизму, с проработкой фасадов в «итальянском стиле»[71][59]. Тогда же Беман построил четыре здания торговых галерей по внешней окружности площади[71][59].

Типовые таунхаусы

Фото 2005 года
Планировка

Южная и северная жилые зоны существенно различались в качестве застройки и бытового устройства. Северная зона предназначалась для низкооплачиваемых рабочих вспомогательных производств; здесь строилось качественное, но дешёвое жильё и не было ни одного общественного или торгового здания[79]. Вся торговля была сосредоточена к югу от завода, где строилось жильё трёх разных типов[3][79].

Вдоль бульвара Флоренс были выстроены девять просторных особняков для руководителей завода[3]. Вероятно, они не пользовались спросом, так как уже в 1883 году один из особняков был переоборудован в пансион[80]. На соседней Фултон-стрит стояли в ряд десять трёхэтажных домов для неквалифицированных рабочих[3]. Жилая площадь в таких домах была поделена на квартиры в две-четыре комнаты без санузлов; на блок из пяти квартир приходилась одна общая раковина с водопроводной водой[3]. Абсолютное большинство квартир южной зоны располагалось в двухэтажных таунхаусах с полным набором коммунальных услуг[60]. Современники характеризовали их стилистику как «неороманскую», «неоготику» и «стиль королевы Анны», но по существу это были утилитарные постройки, с минимально возможным для своего времени декором и качественным инженерным оснащением[81][58]. Типичная жилая ячейка, предназначенная для квалифицированных, платёжеспособных рабочих, имела два надземных этажа и просторный, хорошо вентилируемый подвал[3]. Все дома были подключены к водопроводу и канализации и газифицированы[3]; газ обходился жильцам вдвое дороже чикагских цен[82]. На заднем дворе каждого дома располагался типовой сарайчик для дров и угля, самостоятельное возведение каких-либо иных построек запрещалось, как и содержание лошадей[60], кур и прочей живности[83]. Владельцы лошадей были обязаны арендовать стойла в конюшнях компании, расположенных близ железной дороги[60][72].

Правовой режим

В 1880—1889 годы территория посёлка входила в состав поселения Гайд-Парк[англ.]. Поселением управляли шесть выборных советников, одного из которых номинально избирали жители посёлка[84]. Право голоса на выборах имела лишь седьмая часть жителей: большинство рабочих завода были недавними иммигрантами, которые ещё не успели натурализоваться в США или вовсе не пытались сделать это[85][86]. Непосредственное управление посёлком возлагалось на сити-менеджера (англ. town agent), назначаемого лично Пульманом и не подчинявшегося совету Гайд-Парка[87]. Все службы посёлка были структурными подразделениями компании; единственным формально демократическим институтом был выборный совет школьного округа, в котором фактически распоряжались представители Пульмана[88][89].

В 1885 году преследуемые Пульманом оппозиционеры во главе с Джоном Хопкинсом[англ.] начали кампанию за включение Гайд-Парка в состав города Чикаго и в 1889 году добились желаемого на местном референдуме[90][91]. Территория посёлка юридически перешла под контроль властей Чикаго, но до кризиса 1893—1894 годов все рычаги управления оставались в руках Пульмана[92].

Особняки для топ-менеджеров на 111-й улице. Аренда такого дома обходилась в 77 долларов в месяц[93]

Вся недвижимость посёлка принадлежала компании. Установленные ею арендные платежи были примерно на четверть дороже аналогичного жилья в Чикаго[93]. Самые дешёвые квартиры без удобств стоили 4 доллара в месяц, типичный пятикомнатный таунхаус для рабочей семьи — 16 долларов в месяц[93]. Заработная плата в 1885 году составляла от 1,3 до 4 долларов за смену при типичном уровне в 2,5—2,75 доллара за смену[94], то есть аренда дешёвой квартиры обходилась примерно в пятую часть заработной платы неквалифицированного рабочего, а квалифицированные рабочие отдавали за аренду таунхаусов треть своих доходов[95]. Договора аренды заключались на длительные сроки и включали, помимо множества мелочных запретов и предписаний, пункт о безусловном праве компании на выселение жильцов в десятидневный срок, что позволяло быстро изгонять неугодных[83]. Чикагская пресса единодушно осуждала эту практику, поэтому применялась она осторожно, в самых крайних случаях[80]. Фактически в 1881—1894 годы компания выселила всего 25 семей[96].

В первые годы существования посёлка жилищные инспекторы компании, имевшие право беспрепятственного входа в арендное жильё, регулярно досаждали его обитателям; домохозяйки требовали, чтобы компания как минимум заместила инспекторов-мужчин женщинами[97]. Компания вынужденно пошла навстречу рабочим; ещё до кризиса 1893—1894 годов надзорные функции перешли от штатных инспекторов к формально независимому женскому комитету посёлка[97]. Сдача жилья в поднаём вначале строго запрещалась, а к 1892 году стала нормой[98].

Многих условия жизни в Пулмене не устраивали: к 1894 году как минимум 560 заводских рабочих купили жильё в соседних городках и покинули посёлок[99]. Всего за пределами посёлка, по данным 1892 года, жили в собственном или арендованном жилье 35 % квалифицированных рабочих[96]. Как правило, источником средств для покупки жилья служили дополнительные доходы от субаренды комнат и углов в домах компании[98]. Приобрести в собственность дом в самом Пулмене было невозможно: Джордж Пульман был категорически против размывания корпоративных активов, что в свою очередь привело бы к утрате контроля над населением[100]. Отчуждение жилья по суду исключалось, так как земли посёлка не были разделены на отдельные домовладения[100]. Невозможно было и приобрести под застройку свободный участок за чертой посёлка — эти пустыри и леса, также принадлежавшие компании, образовывали её «санитарный пояс»[100].

Авторы начала XX века, включая Олмонда Линдси, утверждали, что компания практиковала дискриминацию рабочих, живших за пределами посёлка[101]. Линдси уточнял, что дискриминация стала ответом компании на резкое падение сборов арендной платы в кризисный 1894 год[101]. Стенли Будер цитирует показания менеджеров компании, утверждавших о существовании ещё в 1884 году негласного правила: при необходимости сокращения штатов следовало в первую очередь увольнять живших на стороне[102]. Однако, по мнению Будера, это правило не применялось даже в разгар кризиса 1894 года[102].

Условия жизни

Трёхэтажные дома для рабочих на Фултон-стрит. Фото 1930-х годов

Джордж Пульман предпринимал всё возможное, чтобы оградить жителей от вредных влияний общества и создать условия к полезному использованию свободного времени[103]. К 1893 году в посёлке действовало более сорока общественных клубов и союзов[104]. Школы предоставляли всем желающим бесплатное восьмилетнее образование; в «Аркаде» действовал бесплатный детский сад для детей от четырёх до шести лет[85]. Безусловным благом жизни в посёлке, построенном по последнему слову техники, был высокий уровень гигиены и как следствие — низкое распространение инфекционных болезней[103].

При этом в посёлке, в расчёте на тысячу жителей, действовало втрое меньше врачей, чем в среднем по стране[103]. В нём не было ни больницы, ни кладбища, ни детского приюта, ни тюрьмы[105]. Идеальный город Джорджа Пульмана не нуждался в тюрьме; в нём не было места сиротам, больным и старикам: все неспособные уплачивать аренду подлежали выселению[105]. Контроль «качества человеческого материала» начинался ещё на этапе приёма на работу[106]. Компания намеренно отбирала наиболее квалифицированных и наиболее молодых работников[106], отдавая предпочтение выходцам из Англии, Германии и стран Скандинавии[107]. Средний возраст персонала в 1885 году составлял 29 лет, что обусловило аномально низкую смертность[106].

Городские магазины, подконтрольные компании, не продавали спиртное; единственный бар, расположенный в отеле «Флоренс», был запретительно дорог для рабочих[103][108]. Служба безопасности компании не допускала проституции, но не могла, да и не пыталась ввести сухой закон[103][109]. Будучи прагматиком, Пульман лишь ограничил потребление алкоголя в посёлке[109]. Жители могли невозбранно пьянствовать в заведениях соседних городков, а окрестные лавочники — торговать пивом с телег у самой черты посёлка[103][110]. Намного жёстче компания обходилась с профсоюзными агитаторами; в посёлке запрещались не только профсоюзные собрания, но и любые выступления, хотя бы косвенно обсуждавшие трудовые отношения[111]. Благотворительность в пользу бедных, «дискредитирующая» образ компании, в начале 1880-х годов не допускалась[112], а впоследствии была поручена зависимым от компании общественным союзам[113]. Рабочие были уверены, что их коллективы пронизаны сетью тайных информаторов, регулярно докладывающих в службу безопасности о любой «крамоле»[111]. Ричард Эли писал в 1885 году, что жители наотрез отказывались разговаривать с приезжими, подозревая в каждом провокатора[114]. Постоянный контроль, высокая арендная плата, запрет на приобретение жилья и отсутствие демократических институтов порождали в массах озлобленность, которая оставалась под спудом до стачки 1894 года[115].

В Пулмене было немного рабочих мест для женщин, что способствовало консервации патриархального семейного уклада во главе с неработающей матерью-домохозяйкой[116]. В отделочных цехах завода работало не более ста женщин, ещё около сотни рабочих мест появились с открытием фабрики-прачечной в 1892 году[98]. Немногочисленны были и стихийно возникавшие рабочие места в сфере услуг[98]. В начале 1880-х годов Джордж Пульман предлагал построить в Пулмене трикотажную фабрику с двумя тысячами рабочих мест для женщин и детей, но идея не получила общественной поддержки[98]. Фактически построенная в 1888 году фабрика имела всего двести рабочих мест и вскоре разорилась[98].

Церковь и парк

Непросто складывалась и религиозная жизнь посёлка. Будучи универсалистом[117], Джордж Пульман был безразличен к церковному обряду и не осознавал того значения, которое придавали ему верующие[118]. Вначале он хотел открыть двери поселковой церкви представителям всех конфессий, а когда она была построена — установил запретительно высокую арендную плату и при этом запретил строительство любых иных церквей и молельных домов[117]. Пульмановская церковь открылась в 1885 году, привлекла не более двухсот прихожан и вскоре закрылась из-за невозможности платить аренду[119]. В посёлке действовали не менее пятнадцати христианских деноминаций[120], но стихийно складывавшиеся общины были вынуждены собираться в заводских цехах, в «Аркаде» и в здании рынка[119][121]. Служба безопасности компании открыто преследовала священника-католика и в 1887 году изгнала его из посёлка[122]. Рабочие массы, согласно исследованию Ричарда Эли, считали положение нетерпимым: «Компанию не интересуют наши души. Ей нужно лишь выжать максимум работы из наших тел…»[123][124]. При жизни Пульмана право построить церкви на земле компании, за чертой посёлка, получили лишь католики и шведские лютеране[120][118].

Стачка 1894 года

В 1880—1893 годы компания Пульмана стабильно росла и выплачивала акционерам щедрые дивиденды[125]. В 1888 году она поглотила своих конкурентов на рынке пассажирских перевозок и стала бесспорным монополистом[126]. В то же самое время Джордж Пульман необратимо дряхлел. К 1893 году он жаловался на постоянную усталость и тревожность и более не мог часто посещать созданный им посёлок[127]. В декабре 1893 года смерть брата усугубила болезненное состояние Пульмана[128]. К марту 1894 года он был уже не способен ежедневно заниматься делами[128] и начал постепенную передачу управления Роберту Линкольну[129].

Низкая зарплата и высокая аренда: рабочий в тисках Джорджа Пульмана. Карикатура, опубликованная газетой профсоюза в разгар беспорядков в Чикаго 7 июля 1894 года

В феврале 1893 года в США началась экономическая депрессия. Весной и летом 1893 года рынок пассажирских перевозок по-прежнему процветал благодаря посетителям Всемирной выставки в Чикаго, но осенью в отрасли начался тяжёлый кризис перепроизводства[130]. Джордж Пульман закрыл завод в Детройте, а завод в Пулмене на время остался без заказов[131]. К ноябрю 1893 года численность рабочих сократилась в четыре раза, до 1100 человек[131]. В последующие полгода компания сумела вернуть на завод ещё две тысячи рабочих[131]. Она была более не способна выплачивать докризисные зарплаты (к весне 1895 года они снизились в полтора раза[132]) и не соглашалась на снижение арендных и коммунальных платежей[133]. Рабочие, у которых компания удерживала аренду при расчёте зарплаты, оказались за чертой бедности[134]. Безработные существовали впроголодь, замерзая в неотапливаемых домах[135].

Весной 1894 года Юджин Дебс сумел организовать в цехах первичные ячейки профсоюза железнодорожников[англ.], объединившие более трети рабочих[136]. Переговоры профсоюза и компании 7—9 мая прошли безрезультатно: Джордж Пульман отказался снижать арендную плату[137]. Утром 10 мая компания отстранила от работы троих активистов профсоюза; в ответ 11 мая рабочие объявили всеобщую забастовку и организованно покинули завод[138]. 29 мая к ним присоединились рабочие кирпичного завода[139]. Мэрия и пресса Чикаго, враждебные компании и лично Джорджу Пульману, поддержали забастовку[140]; пресса, общественные и религиозные организации организовали общенациональный сбор средств в поддержку бастующих и наладили завоз и распределение продуктов[141]. Компания, в свою очередь, полностью остановила производство в ожидании того, что рано или поздно профсоюз сдастся и обнищавшие рабочие вернутся в цеха на прежних условиях[142].

Противостояние рабочих и национальной гвардии у здания «Аркады». Открытка 1894 года, автор неизвестен[143]

16 июня профсоюз Дебса объявил компании общенациональный бойкот[144]. С 26 июня рабочие вагонных депо не выпускали пульмановские вагоны на линии, а машинисты отказывались водить поезда, в которых ещё оставались вагоны компании[145]. Железные дороги, попытавшиеся преследовать активистов, столкнулись с массовыми ответными забастовками[145]. За несколько дней к бойкоту присоединилось пятьдесят тысяч железнодорожников, на 2/3 территории США полностью прекратилось пассажирское сообщение[145]. В Оклахоме дело дошло до подрыва мостов[146]; руководство «Пульман» опасалось, что террористы готовятся минировать завод компании[147]. В Чикаго, отрезанном и от грузового сообщения, начались ажиотажный рост цен и погромы железнодорожных складов[148]. 4 июля президент Кливленд ввёл в Чикаго федеральные войска[148]. Массовые беспорядки, погромы и поджоги продолжались ещё три дня[149]. 7 июля власти накопили достаточно сил и начали планомерную зачистку промышленных зон и рабочих кварталов; к 19 июля Чикаго был полностью умиротворён[150]. Бойкот прекратился, пульмановские вагоны вновь вышли на линии[150].

Обстановка в Пулмене была напряжённой, но мирной до 6 июля, когда погромщики из Кенсингтона[англ.] уничтожили на станционных путях 75 вагонов[129]. Толпа в двести человек пыталась прорваться на завод и отступила при виде вооружённой охраны[129]. Вечером 6 июля на усиление охраны в Пулмен прибыли 240 бойцов национальной гвардии штата[147]. В посёлке происходили бытовые конфликты между солдатами и обывателями, 11 июля неизвестный обстрелял отель «Флоренс», но в целом стачка в Пулмене завершилась бескровно[151]. 18 июля компания объявила о начале набора персонала[129].

Завершение эксперимента

В течение августа 1894 года завод возобновил производство. Численность персонала сократилась до трёх четвертей от достачечной, при этом, по мнению Олмонда Линдси, значительный объём работ выполняли не заводские рабочие, а заезжие штрейкбрехеры[152]. По мнению Дженис Рейф, «штрейкбрехерами» стали наиболее пострадавшие от кризиса рабочие завода, жившие за пределами Пулмена и не получавшие поддержки общественных фондов[153]. Менеджмент компании умело сыграл на противоречиях между «своими» и «чужими», поставив последних в безвыходное положение[153].

Отчаявшиеся жители посёлка обратились за помощью к губернатору Джону Альтгельду[англ.][152]. Тот потребовал от Джорджа Пульмана прекратить начисление и взыскание арендных платежей, вернуть безработных в цеха и перераспределить нагрузку между рабочими так, чтобы гарантировать всем стабильную занятость[154]. Пульман наотрез отказался[154]. Некоторое время безработные жители существовали на собираемые по всей стране пожертвования, а затем начался их исход из посёлка[155]. Компания Пульмана быстро восстановилась, но её посёлок навсегда утратил былую привлекательность[11]. 19 октября 1897 года Джордж Пульман умер; начатый им социальный эксперимент был вскоре прекращён[155]. Главный удар нанесли прокуратура[англ.] и верховный суд штата Иллинойс[англ.][156].

Генеральный прокурор штата обвинил компанию Пульмана в систематическом нарушении собственного устава: обязавшись зарабатывать прибыль в железнодорожном бизнесе, она в ущерб интересам акционеров занялась скупкой земель и построила собственный город[157]. В течение четырнадцати лет его существование не вызывало вопросов, но в 1894 году прокурор возмутился и потребовал ликвидировать компанию[157]. Та, в свою очередь, мобилизовала лучших юристов и добилась выгодного для себя решения суда первой инстанции[158]. Дело ушло в верховный суд штата, который в октябре 1898 года вынес решение против компании[158]. Суд мотивировал его тем, что инвестиции в посёлок не были бесспорно необходимы для функционирования завода. Жильё для рабочих могло быть построено независимыми застройщиками и подрядчиками, а школы для детей рабочих — штатом Иллинойс[158]. Само существование корпоративного городка, лишённого выборных институтов местного самоуправления, противоречило принципам устройства американского общества[159]. Суд постановил, что компания обязана в течение 12 месяцев прекратить исполнение всяких функций муниципального управления, передать их конституционным органам власти и в течение пяти лет избавиться от всех непроизводственных активов[159].

Крупные акционеры компании, не разделявшие взглядов Джорджа Пульмана, приветствовали выгодное, как им казалось, решение[159]. Новый менеджмент во главе с Робертом Линкольном немедленно передал улично-дорожную сеть посёлка, пожарную часть и полицейские функции в ведение властей Чикаго и оперативно избавился от общественных и административных зданий[160][161]. Вдова Пульмана выкупила в личную собственность уже обветшавшую «Аркаду»; отель «Флоренс» перешёл в частное владение в 1901 году[160][162]. Расположенная в «Аркаде» библиотека перешла в общественную собственность и выжила, а лишённый финансовой поддержки театр был навсегда закрыт[160][163]. Школа, за которую компания требовала непомерно высокий выкуп, уже не удовлетворяла потребностям посёлка и располагалась в опасной близости от железной дороги, поэтому город постановил построить на соседнем участке новую[164][165]. В конце 1902 года был навсегда упразднён пост сити-менеджера; последние ещё остававшиеся в собственности компании коммунальные активы были ликвидированы в 1907 году[160].

Межевание домовладений, без которого компания не могла начать распродажу жилья, завершилось лишь в 1907 году[160]. Передача завершённого кадастра в ведение города Чикаго в июле 1907 года стала окончательной, официально признанной точкой в истории пульмановского эксперимента[160]. В это время экономика США находилась на подъёме, бизнес компании процветал, в её цехах вновь трудились более девяти тысяч рабочих[166][162]. Заработная плата на заводах «Пульман» вышла на докризисный уровень в 1900 году и в последующее десятилетие неуклонно росла[167]. Рядом с посёлком и заводом строились новые химические и металлообрабатывающие предприятия[167]. По этим причинам единовременная распродажа полутора тысяч квартир и таунхаусов прошла всего за несколько месяцев и завершилась до конца 1907 года[166][162]. Часть домовладений выкупили в собственность их обитатели, большинство же перешло в собственность сторонних спекулянтов и рантье[166]. В числе последних была и дочь Джорджа Пульмана Флоренс, выкупившая целый квартал по Фултон-стрит[168][162]. В 1909 году, чтобы формально выполнить решение суда, компания переписала ещё остававшиеся в её собственности здания на нотариуса; фактическая ликвидация этого имущества растянулась ещё на десять лет[162].

Последующие события

«Аркада» незадолго до сноса. Трёхэтажный объём в центре — бывший театр Пульмана, закрытый с конца 1890-х годов

За несколько лет некогда образцовый посёлок превратился в набор обычных, непримечательных рабочих кварталов[169][170], окружённый с трёх сторон заводами, фабриками и складами[171]. В то время как производства «Пульман» и её смежников и соседей расширялись, жилые зоны приходили в упадок[169]. Местные активисты пытались препятствовать ходу событий, но быстро разочаровались и начали покидать посёлок[169]. К 1910 году его население, начавшее было расти, сократилось до менее восьми тысяч жителей[169]. Из Пулмена навсегда ушёл средний класс, наиболее квалифицированные мастера — краснодеревщики и обойщики, ставшие ненужными в век цельнометаллических вагонов[171]. Иммигрантов из стран Северной Европы[85] сменили итальянцы, поляки и греки[172]. Новоприбывшие бедняки снимали углы в перенаселённых многоквартирных домах на Фултон-стрит, нередко в одной комнате жили восемь или десять человек[173]. В 1917 году активисты призывали уже не к реконструкции, а к ликвидации старого посёлка, и к переселению на новые места подальше от разросшейся промзоны[171].

Жители Пулмена, более не стеснённые жёсткими правилами поведения, занялись стихийным предпринимательством[174]. К 1915 году в жилой зоне действовало 15 питейных заведений и множество частных лавочек[174] (при Джордже Пульмане торговля допускалась только в «Аркаде» и на рыночной площади[118]). Традиционные магазины в «Аркаде» разорились, и к 1922 году в ней действовали только офисы[174]. Регулярный парк был заменён сплошным газоном, а затем пришёл в полное запустение и был частично благоустроен лишь в 1970-е годы[175]. Старую школу снесли в 1913 году[176], а «Аркаду» в 1926 году[177][59]. Преждевременную гибель здания обусловили её размеры и многофункциональность, столь тщательно проработанная в проекте Бемана: в то время как арендаторы один за другим покидали здание, расходы на эксплуатацию и ремонт возросли до неприемлемых значений[59].

В благополучные 1920-е годы Пульман окончательно превратился в депрессивный район[178]. Социальное расслоение между кварталами частных таунхаусов и перенаселённой Фултон-стрит усилилось, но даже последняя не превратилась в гетто: ограничения военного времени и закон об иммиграции 1924 года[англ.] замедлили приток иммигрантов настолько, что к 1930 году большинство жителей Пулмена составляли не иммигранты, а родившиеся в Америке[179].

Компания «Пульман» благополучно пережила Великую депрессию, поглотила конкурировавшую «Стандарт Стил Кар»[англ.] и продолжила деятельность под именем «Пульман-Стандарт». В 1940-е годы Министерство юстиции США добилось принудительного расчленения «Пульман-Стандарт» на две независимые компании — производственную и сервисную. В 1950-е годы «Пульман-Стандарт» закрыла бо́льшую часть завода в Пулмене; остававшиеся подразделения проработали до 1981 года[180].

С 1950-х годов в Чикаго обсуждались планы полного сноса и редевелопмента старого завода[181]. В ответ на это инициативные группы граждан выкупили в общественную собственность здание отеля «Флоренс»; большинство заводских построек было снесено и заменено новыми производствами, складами и парковками[181]. К 1990 году на старой площадке оставались лишь здание заводоуправления с часовой башней и два расположенных юго-восточнее сборочных цеха[181]. Далеко к северу, за границами исторического Пулмена, сохранилось обширное здание колёсного производства[181], рядом с ним с 1995 года действует музей Асы Рэндолфа и пульмановских носильщиков[англ.][182].

В 1991 годы году штат Иллинойс выкупил сохранившиеся заводские постройки 1880-х годов и отель «Флоренс» с целью учреждения музея[183][181]. В 1994 году обрушилась кровля северного крыла заводоуправления, что потребовало срочных работ для стабилизации стен[181]. 1 января 1998 года на заводе произошёл пожар[181][183]. Часовая башня обрушилась, южное крыло здания заводоуправления было полностью уничтожено[184]. Северное крыло, всё ещё стоявшее без кровли, пострадало незначительно[185]. Полиция обвинила в умышленном поджоге 45-летнего психически нездорового бродягу[186][187]. Поджигатель был признан невменяемым и направлен на принудительное лечение[188].

Современность

Восстановление башни заводоуправления

Вид после пожара 1998 года
Фото 2010 года

Современный городской район Пулмен занимает площадь 548 га (1354 акра)[189]. В 2020 году в районе постоянно проживали 6820 человек, в том числе 80 % чернокожих, 12 % белых и 4 % испаноязычных[190]. Средний годовой доход жителей за 2016—2020 годы составлял 27 871 доллар, почти в полтора раза ниже среднего уровня по Чикаго[191]. Безработица составляла 15,7 %, вдвое больше среднего по городу; абсолютное большинство трудящихся жителей были заняты в сфере услуг, управления и транспорта[192].

Национальный исторический район (англ. National Historic Landmark District) Пулмен, примерно соответствующий заводскому посёлку начала XX века, занимает южную половину городского района и простирается на 2,4 км по оси север-юг, от 103-й улицы до 115-й улицы, и примерно на 1 км по оси запад-восток, от улицы Коттедж-Гроув-Авеню до линии железной дороги Норфолк-Вестерн[193][194]. По состоянию на 2015 год под охраной штата Иллинойс в статусе «исторического места» (англ. State Historic Site) находились лишь два небольших участка со зданиями заводоуправления и отеля «Флоренс»[194]. Жилая застройка XIX века в целом сохранилась[184]. В бывшем общественном центре посёлка сохранились отель «Флоренс», церковь, здание конюшен и пожарного депо[195], школа 1913 года постройки[196].

В 2015 году президент Обама включил «Национальный монумент Пулмен» (англ. Pullman National Monument) в Список национальных монументов США, в тех же границах по оси север-юг, но исключая современную промышленную застройку[194]. В 2022 году в Сенат США поступил законопроект о переклассификации «национального монумента» в «национальный исторический парк» (англ. National Historical Park) в прежних границах[197].

Примечания

  1. ↑ Козлов А. М., Малышева Л. А., Кузнецова Л. С., Болдов В. Г. Административно-территориальное деление США : словарь-справочник. — М. : ВИНИТИ, 1964. — С. 47. — 3250 экз.
  2. ↑ Новая история. Том третий. 1870—1918 / отв. ред. И. С. Галкин, ред. Н. Е. Застенкер, В. М. Хвостов. — Институт истории АН СССР, 1960. — С. 160.
  3. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Lindsey, 1964, p. 46.
  4. ↑ Lindsey, 1964, pp. 20—21.
  5. ↑ Buder, 1967, pp. 8—9.
  6. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 21.
  7. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 10.
  8. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 22.
  9. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 23.
  10. ↑ 1 2 Buder, 1967, pp. 18—19.
  11. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 25.
  12. ↑ Lindsey, 1964, pp. 26—27.
  13. ↑ Lindsey, 1964, pp. 24, 27.
  14. ↑ Lindsey, 1964, p. 27.
  15. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 26.
  16. ↑ 1 2 3 4 Lindsey, 1964, p. 30.
  17. ↑ Lindsey, 1964, pp. 30, 32.
  18. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, pp. 30—31.
  19. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 24.
  20. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 25.
  21. ↑ Lindsey, 1964, pp. 31, 38.
  22. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 26.
  23. ↑ Lindsey, 1964, pp. 38—39.
  24. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Lindsey, 1964, p. 39.
  25. ↑ Buder, 1967, p. 45.
  26. ↑ Lindsey, 1964, pp. 32—33.
  27. ↑ Buder, 1967, pp. 36—37.
  28. ↑ 1 2 3 4 5 Lindsey, 1964, p. 32.
  29. ↑ Buder, 1967, p. 41.
  30. ↑ Buder, 1967, p. 42.
  31. ↑ Buder, 1967, p. 231.
  32. ↑ Buder, 1967, p. 43.
  33. ↑ Buder, 1967, p. vii: «It is simplicity itself — we are landlords and employers. That is all there is of it».
  34. ↑ Buder, 1967, pp. 44—45.
  35. ↑ Buder, 1967, pp. 44—45, 132.
  36. ↑ Lindsey, 1964, pp. 31—32.
  37. ↑ 1 2 3 4 Buder, 1967, p. 50.
  38. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 51.
  39. ↑ 1 2 3 4 5 6 Lindsey, 1964, p. 40.
  40. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 52.
  41. ↑ Buder, 1967, pp. 58—59.
  42. ↑ Buder, 1967, pp. 52—53.
  43. ↑ Buder, 1967, pp. 52, 70.
  44. ↑ Buder, 1967, p. 72.
  45. ↑ Buder, 1967, pp. 73—74.
  46. ↑ Buder, 1967, pp. 51, 73—74.
  47. ↑ 1 2 3 4 Beberdick, 1998, p. 19.
  48. ↑ 1 2 3 4 5 Lindsey, 1964, p. 41.
  49. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 42.
  50. ↑ 1 2 Buder, 1967, pp. 68—69.
  51. ↑ Beberdick, 1998, p. 22.
  52. ↑ Beberdick, 1998, p. 23.
  53. ↑ 1 2 3 Beberdick, 1998, p. 17.
  54. ↑ Belanger, 1984, p. 84.
  55. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 54.
  56. ↑ Belanger, 1984, p. 86.
  57. ↑ Belanger, 1984, p. 89.
  58. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 74.
  59. ↑ 1 2 3 4 5 6 Lillibridge, 1953, p. 20.
  60. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 8 Lindsey, 1964, p. 47.
  61. ↑ 1 2 Beberdick, 1998, p. 15.
  62. ↑ Beberdick, 1998, p. 27.
  63. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 44.
  64. ↑ Buder, 1967, pp. 61—65.
  65. ↑ Buder, 1967, pp. 54, 62.
  66. ↑ Lindsey, 1964, pp. 44—45.
  67. ↑ Buder, 1967, pp. 63—64.
  68. ↑ Beberdick, 1998, p. 13.
  69. ↑ Beberdick, 1998, p. 7.
  70. ↑ Beberdick, 1998, p. 99.
  71. ↑ 1 2 3 4 5 6 Lindsey, 1964, p. 45.
  72. ↑ 1 2 Buder, 1967, pp. 64—65.
  73. ↑ Buder, 1967, p. 66.
  74. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 48.
  75. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, pp. 24, 46.
  76. ↑ Buder, 1967, p. 56.
  77. ↑ Lindsey, 1964, pp. 42, 47.
  78. ↑ Beberdick, 1998, p. 98.
  79. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 70.
  80. ↑ 1 2 Reiff, 1999, pp. 72—73.
  81. ↑ Lillibridge, 1953, p. 19.
  82. ↑ Lindsey, 1964, p. 67.
  83. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 70.
  84. ↑ Lindsey, 1964, pp. 61—62.
  85. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 50.
  86. ↑ Buder, 1967, p. 81.
  87. ↑ Lindsey, 1964, p. 62.
  88. ↑ Lindsey, 1964, p. 65.
  89. ↑ Buder, 1967, p. 117.
  90. ↑ Lindsey, 1964, pp. 81—83.
  91. ↑ Buder, 1967, pp. 110—111.
  92. ↑ Lindsey, 1964, p. 83.
  93. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 68.
  94. ↑ Ely, 1885, «The wages paid at Pullman…».
  95. ↑ Buder, 1967, p. 88.
  96. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 83.
  97. ↑ 1 2 Reiff, 1999, pp. 71—72.
  98. ↑ 1 2 3 4 5 6 Reiff, 1999, p. 74.
  99. ↑ Lindsey, 1964, pp. 50, 66—67.
  100. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 66.
  101. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, pp. 66—67.
  102. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 84.
  103. ↑ 1 2 3 4 5 6 Lindsey, 1964, p. 49.
  104. ↑ Lindsey, 1964, p. 56.
  105. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 72.
  106. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, pp. 77—79.
  107. ↑ Buder, 1967, p. 80.
  108. ↑ Buder, 1967, pp. 65—66.
  109. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 69.
  110. ↑ Buder, 1967, pp. 69, 121.
  111. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 64.
  112. ↑ Ely, 1885, «A lady attempted to found a permanent charitable organization…».
  113. ↑ Reiff, 1999, p. 72.
  114. ↑ Ely, 1885, «One gentleman, whose position ought to have exempted him…».
  115. ↑ Lindsey, 1964, pp. 90—93.
  116. ↑ Reiff, 1999, p. 69.
  117. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 52.
  118. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, p. 67.
  119. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 53.
  120. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 54.
  121. ↑ Beberdick, 1998, p. 96.
  122. ↑ Lindsey, 1964, pp. 54—55.
  123. ↑ Lindsey, 1964, pp. 52, 54.
  124. ↑ Ely, 1885, «The company care nothing for our souls. They only want to get as much work as possible out of our bodies».
  125. ↑ Buder, 1967, p. 133.
  126. ↑ Buder, 1967, pp. 133, 135.
  127. ↑ Buder, 1967, p. 137.
  128. ↑ 1 2 Buder, 1967, pp. 153—154.
  129. ↑ 1 2 3 4 Buder, 1967, p. 191.
  130. ↑ Buder, 1967, pp. 147—149.
  131. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, p. 149.
  132. ↑ Buder, 1967, p. 159.
  133. ↑ Buder, 1967, pp. 149, 152—153.
  134. ↑ Buder, 1967, p. 153.
  135. ↑ Buder, 1967, p. 154.
  136. ↑ Buder, 1967, p. 155.
  137. ↑ Buder, 1967, p. 156.
  138. ↑ Buder, 1967, pp. 156—158.
  139. ↑ Buder, 1967, p. 172.
  140. ↑ Buder, 1967, pp. 170—175.
  141. ↑ Reiff, 1999, p. 79.
  142. ↑ Buder, 1967, p. 169.
  143. ↑ Peterson L. Photography and the Pullman Strike Remolding Perceptions of Labor Conflict by New Visual Communication // The Pullman Strike and the Crisis of the 1890s: Essays on Labor and Politics. — Urbana: University of Illinois Press, 1999. — P. 87—129. — ISBN 9780252067556. Архивировано 11 ноября 2022 года., p. 100
  144. ↑ Buder, 1967, pp. 178—179.
  145. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, pp. 180—181.
  146. ↑ Lindsey, 1964, p. 258.
  147. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 192.
  148. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 182.
  149. ↑ Buder, 1967, p. 185.
  150. ↑ 1 2 Buder, 1967, pp. 185—187.
  151. ↑ Buder, 1967, p. 193.
  152. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 339.
  153. ↑ 1 2 Reiff, 1999, pp. 79—80.
  154. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, pp. 339—341.
  155. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 341.
  156. ↑ Lindsey, 1964, pp. 342—343.
  157. ↑ 1 2 Lindsey, 1964, p. 342.
  158. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 343.
  159. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, p. 344.
  160. ↑ 1 2 3 4 5 6 Lindsey, 1964, p. 345.
  161. ↑ Buder, 1967, pp. 212—213.
  162. ↑ 1 2 3 4 5 Buder, 1967, p. 214.
  163. ↑ Buder, 1967, pp. 213—214.
  164. ↑ Lindsey, 1964, pp. 345—346.
  165. ↑ Buder, 1967, pp. 214—215.
  166. ↑ 1 2 3 Lindsey, 1964, pp. 346—347.
  167. ↑ 1 2 Buder, 1967, p. 218.
  168. ↑ Lindsey, 1964, p. 346.
  169. ↑ 1 2 3 4 Lindsey, 1964, p. 347.
  170. ↑ Buder, 1967, p. 222.
  171. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, p. 219.
  172. ↑ Buder, 1967, pp. 219—220.
  173. ↑ Buder, 1967, p. 221.
  174. ↑ 1 2 3 Buder, 1967, p. 220.
  175. ↑ Arcade Park. Дата обращения: 31 октября 2022. Архивировано 27 октября 2022 года.
  176. ↑ The Arcade. Дата обращения: 31 октября 2022. Архивировано 27 октября 2022 года.
  177. ↑ Buder, 1967, p. 215.
  178. ↑ Buder, 1967, p. 226.
  179. ↑ Buder, 1967, p. 225.
  180. ↑ The Company. Дата обращения: 31 октября 2022. Архивировано 26 октября 2022 года.
  181. ↑ 1 2 3 4 5 6 7 Hankey, 2001, p. 99.
  182. ↑ A. Philip Randolph Pullman Porter Museum. General Information. Дата обращения: 29 октября 2022. Архивировано 31 октября 2022 года.
  183. ↑ 1 2 Wisby G. Blaze destroys Pullman Factory // Chicago Sun-Times. — 1998. — № December 2. Архивировано 29 октября 2022 года.
  184. ↑ 1 2 Kalogeresis N. Pullman 20 years later. The Lakota Group (24 октября 2011). Дата обращения: 31 октября 2022. Архивировано 29 октября 2022 года.
  185. ↑ Hankey, 2001, p. 100.
  186. ↑ Hankey, 2001, p. 98.
  187. ↑ Bluth A. Fire Sets Back Museum Plans For Pullman In Chicago // The New York Times. — 1998. — № December 6. Архивировано 29 октября 2022 года.
  188. ↑ O'Shea G. Homeless man accused in fire found not guilty // Daily Southtown[англ.]. — 1999. — № September 25. Архивировано 29 октября 2022 года.
  189. ↑ CMAP, 2022, p. 10.
  190. ↑ CMAP, 2022, p. 3.
  191. ↑ CMAP, 2022, p. 5.
  192. ↑ CMAP, 2022, p. 9.
  193. ↑ Beberdick, 1998, p. 9.
  194. ↑ 1 2 3 Proclamation 9233 of February 19, 2015. Pullman National Monument // Code of Federal Regulations: 2000-. — United States. Office of the Federal Register, 2016. — P. 15—20. — ISBN 9780160931581. Архивировано 29 октября 2022 года.
  195. ↑ Beberdick, 1998, p. 102.
  196. ↑ Beberdick, 1998, p. 113.
  197. ↑ S.1344 - Pullman National Historical Park Act. US Congress (27 сентября 2022). Дата обращения: 29 октября 2022. Архивировано 29 октября 2022 года.

Литература