командующий Туркестанским военным округом и наказной войсковой атаман Семиреченского казачьего войска (2 мая 1908 — 17 марта 1909), войсковой наказной атаман Войска Донского (23 февраля 1911- 23 сентября 1912), во время Первой мировой войны (1914—1917) командовал 2-м Кавказским армейским корпусом, затем — 31-м армейским корпусом на Западном фронте.
С 1899 года П. И. Мищенко продолжил службу на Дальнем Востоке, занимая должность помощника начальника охранной стражи Восточно-Китайской железной дороги. В 1900—1901 годах он участвовал в боевых действиях во время «Китайского похода» (подавление «боксёрского восстания»), зарекомендовав себя как опытный и смелый командир. После этого он был произведён в генерал-майоры (2 июня 1901). 22 декабря 1900 года был награждён орденом св. Георгия 4-й степени
«За выдающиеся подвиги во время военных действий в Манчжурии, причем, будучи окружен в Манчжурском районе во много раз превосходящими силами китайцев, успел пробиться с вверенными ему чинами, нанеся китайцам большой урон и не оставил в руках неприятеля трофеев.»
Генерал Мищенко. Маньчжурия, 1900 год.
С 1903 года П. И. Мищенко занимал должность командира отдельной Забайкальской казачьей бригады. Во время русско-японской войны в мае и июне 1904 года отдельная Забайкальская казачья бригада, которой он командовал, сдерживала наступление японцев на Гайджоу и Сахотан, во время Ляоянского сражения прикрывала правый фланг русских войск во время отхода к Мукдену. 11 августа 1904 года Мищенко пожалован в Свиту Его Величества, а 21 августа награждён золотой, украшенной бриллиантами шашкой с надписью «За храбрость»[3] «за отражение атаки японцев у Сендяю 10, 13 и 14 июля сего года». 22 октября 1904 года произведён в генерал-лейтенанты с назначением генерал-адъютантом Его Величества. Во время одного из боёв в декабре 1904 года он получил пулевое ранение в ногу (коленную чашечку). В сражении при Сандепу командовал конным отрядом.
Под его командованием в январе 1905 года был совершен, так называемый, Набег на Инкоу — рейд конницы в глубокий тыл противника.
С 17 февраля по 30 августа 1905 года он являлся начальником Урало-Забайкальской сводной казачьей дивизии.
С 9 ноября 1905 года по 5 мая 1906 года — командир сводного кавалерийского корпуса.
22 сентября (по старому стилю) 1908 года во время манёвров в горной местности в верховьях горной речки Геоми-су близ Ашхабадарядовой Василий Харин[4] произвёл несколько выстрелов боевыми патронами в наблюдавшего за ходом учений в составе группы офицеров командующего войсками ТуркВО П. И. Мищенко. В результате Мищенко получил ранения в ногу, и также был ранен состоявший в свите командующего его ординарец — хорунжий1-го Кавказского казачьего полка Забей-Ворота.
С 1910 года П. И. Мищенко становится генералом от артиллерии, а в период с февраля 1911 по сентябрь 1912 года исполняет обязанности войскового наказного атамана Войска Донского.
Согласно Залесскому, после Февральской революции в связи с процессами «демократизации» армии, выразившееся, например, в образовании советов солдатских депутатов в войсковых частях, и процессами очищения высшего командного состава русской армии от «монархических элементов» П. И. Мищенко был отстранён от поста командира корпуса и уволен от службы по болезни с мундиром и пенсией. В 1917 году уехал на родину в Дагестан. После своей отставки он постоянно носил знаки различия. Когда в 1918 году во время обыска в его доме в Темир-Хан-Шуре представителями новой власти были отобраны его погоны и боевые награды, Павел Иванович Мищенко застрелился[5][6].
Приведу пример о двух широко известных, выдающихся, боевых начальниках — командующего 9-й армиейЛечицком и ком. корпуса Мищенко. Оба служившие на окраинах нашей необъятной России, особо отличились в японскую войну, которая и выдвинула их на высокие посты. Глубоко военные по духу, проникнутые любовью к военному делу, которому они отдали свою долгую службу Отечеству, всегда скромные, они с тяжелым сердцем покинули свои посты, так как совесть не позволяла им оставаться зрителями разрушения Армии. Лечицкий, старый холостяк, уехал в Вятскую губернию, где его отец был сельским священником, и вскорости умер. Мищенко — к своей жене в Дагестанскую область, где у них был дом с садом. По выступлении коммунистов, хотя местный совдеп относился к нему с уважением, но потребовал снять погоны. Старый, перераненный боевой генерал ответил: «За ограду сада не выхожу, с 10-ти лет привык носить погоны с ними и лягу в гроб». И застрелился[7].
Через несколько дней после нашего ухода восстановившаяся в Шуре большевистская власть решила обратить внимание на мирно живущего генерала Мищенко. Один из комиссаров, если память мне не изменяет Каргальский, в сопровождении отряда красноармейцев из Астрахани, явился на дачу генерала и вышедшей к нему супруге заявил, что хочет видеть товарища генерала. Генерал Мищенко вышел, как всегда, в офицерской тужурке с погонами и Георгиевским крестом на шее. Первая фраза комиссара была: «Вот что, товарищ, сперва снимите эти побрякушки, а потом будем разговаривать». Красноармейцы вели себя дерзко, вызывающе и пытались сорвать с него погоны. Генерал Мищенко пристально их рассматривал, а затем, не говоря ни слова, повернулся, вошёл к себе в дом, поднялся к себе в комнату и застрелился[8].
Во время Русско-японской войны российское командование разработало план войсковой операции с целью сорвать наступление противника. Для этого в японский тыл был направлен сборный кавалерийский отряд генерала Мищенко в надежде перерезать железнодорожное сообщение японцев на участке Ляохэ — Порт-Артур и помешать переброске их войск. Эта операция вошла в историю под названием «Набег на Инкоу».
Отряд генерал-адъютанта П. И. Мищенко был сформирован из состава кавалерии всех трёх армий и насчитывал около 75 сотен и эскадронов с 22 конными орудиями и 4 пулемётами. В состав отряда вошли Урало-Забайкальская казачья дивизия, Кавказская конная бригада (перед этим одна сотня её Терско-Кубанского казачьего полка была расформирована из-за беспорядков), 4-я Донская казачья дивизия, Приморский драгунский полк, несколько конно-охотничьих команд сибирских стрелков, сборная сотня дивизиона разведчиков главнокомандующего, четыре полусотни конной пограничной стражи, конно-сапёрная команда. Артиллерия отряда состояла из двух забайкальских казачьих батарей, одной конной батареи и поршневой пешей полубатареи. Всего отряд насчитывал 7 с небольшим тысяч человек. Главной целью рейда было разрушение железной дороги, в том числе и железнодорожных мостов, на участке Ляоян — Ташичао — Дальний и тем самым затруднить переброску осадной 3-й японской армии из под Порт-Артура. Вступая по пути в частые перестрелки и непродолжительные стычки с японцами и хунхузами, 30 декабря 1904 года отряд генерала П. И. Мищенко беспрепятственно подошёл к городу-порту Инкоу. По сведения лазутчиков, там «было сосредоточено запасов на 2, а то и на 20 млн рублей». Для атаки, назначенной на вечер, выделялось 15 эскадронов и сотен, остальные находились в резерве. «Штурмовой колонне было послано приказание взорвать все что можно и уходить». Перед атакой русская конная артиллерия обстреляла Инкоу и подожгла многочисленные армейские склады, которые горели несколько суток. Однако пламя пожара осветило местность, и японцы повели по атакующей русской коннице прицельный огонь и отбили атаку. На помощь были выдвинуты эскадроны Нежинских драгун. Однако слабый, сборный отряд конницы, части которого не учились и не практиковались в наступлении спешенным боевым порядком, бросился в лоб на укрепившуюся и приготовившуюся к встрече пехоту и был отбит с большим уроном. Мищенко хотел повторить атаку в конном строю большими силами, но ему сообщили с линии дозоров, что на выручку гарнизона Инкоу спешит из близкого Ташичао большой японский отряд. Русской коннице пришлось отступить от горящего во многих местах города Инкоу и начать отход в расположение
Маньчжурской армии. Маршал Ояма, обеспокоенный такой глубокой диверсией противника, начав маневрировать тыловыми войсками, пытался перехватить конный отряд генерала П. И. Мищенко. Во время отступления в деревне Синюпученза дивизия была окружена японскими войсками. В последнем сражении отличились 24-й и 26-й донские полки, заставившие противника отступить. 16 января конница вместе с остальными частями отряда вернулись в расположение русских войск.
Результаты набега русской конницы оказались скромными. За 8 дней отряд проделал путь в 270 километров. Во время рейда было разгромлено несколько японских воинских команд, уничтожено до 600 обозных арб с воинскими припасами, подожжены склады в портовом городе Инкоу, в ряде мест нарушена телефонная и телеграфная связь противника, пущено под откос два поезда, взято 19 пленных. За время набеговой операции отряд в боях потерял убитыми и ранеными 408 человек и 158 лошадей.
Главную цель рейда конный отряд не выполнил: разрушенное во многих местах железнодорожное полотно японские ремонтные бригады восстановили всего за 6 часов. Армия генерал-полковника Ноги, которая после овладения Порт-Артуром находилась в приподнятом боевом настроении, была беспрепятственно перевезена по железной дороге из Квантуна на поля Маньчжурии.[9][10][11]
Соратники Павла Ивановича считали этот рейд единственной неудачной операцией проведённой под его командованием. Однако, несмотря на то, что Инкоу взять не удалось, Мищенко сумел избежать окружения и уберёг сводный отряд от полного уничтожения.
Используя предоставленную ему безграничную власть, Павел Иванович многое делал «для процветания вверенных ему земель». И немало преуспевает в этом. Наградой за труды на военно-административном поприще становится российский орден Св. Владимира 2-й степени от российского монарха и орден Искандер-Салис, пожалованный боевому генералу бухарским эмиром.
Добросовестно исполняя обязанности по новой административной должности, Мищенко явно тяготится ею, испрашивая, как величайшую милость, перевод в войска. И осенью 1912 года получает новое назначение — становится командующим 2-м Кавказским армейским корпусом. Во главе которого и встречает Первую мировую войну.
Первая мировая война
В августе 1914 года корпус генерала Мищенко перебрасывается на Северо-Западный фронт. И через пару месяцев оказывается в самом пекле сражения в Августовских лесах. Поначалу его ход складывался благоприятно для русских армий. 2-й Кавказский и 22-й армейский корпуса нанесли фронтальный удар в районе Сопоцкин — Копциово — Сувалки и заняли город Августов.
«В этих проклятых лесах русские показали свои волчьи зубы, — писал в своём дневнике впоследствии убитый германский офицер. — Мы думали сначала, что это японцы, потом оказалось, что это были кавказские черкесы».
Это были части 2-го Кавказского армейского корпуса под командованием Мищенко, получившие у врага наименование «желтых дьяволов» из-за цвета погон. В первых же боях они захватили около трёх тысяч пленных и 20 орудий.
На какое-то время фронт стабилизировался. Немцы использовали передышку для перегруппировки и накапливания сил. И во второй половине ноября нанесли ответный удар страшной силы.
«Дело едва не обернулось катастрофой, — писал в своих мемуарах один из офицеров штаба Северо-Западного фронта. — Германская 9-я армия прорвала фронт, но свой успех развить не смогла. Её удар пришелся по лучшему из наших корпусов — 2-му Кавказскому генерала Мищенко. Макензен наскочил на „желтых дьяволов“. Старые полки кавказских гренадер и молодые 51-й дивизии отбили десятки атак свежих померанских и вюртембергских дивизий. 2-й Кавказский корпус истёк кровью, его дивизии были сведены каждая в батальон, но ни пленных, ни единого орудия врагу не досталось. Побоище 21-29 ноября было самым ожесточенным из всех бывших до сих пор. После него Кавказская гренадерская дивизия была сведена в пять рот, 51-я — в четыре роты. И эти сводные роты продолжали драться!»
После фактической гибели своего корпуса генерал Мищенко прибыл в Ставку прямо с передовой. И там дал волю эмоциям… После чего последовало отрешение Павла Ивановича от должности «за открытое осуждение действий верховного командования» и… награждение орденом Св. Александра Невского с мечами.
Временное бездействие генерала длилось недолго: уже в марте 1915 года он был назначен командиром вновь формируемого 31-го армейского корпуса. Во главе этого соединения Павел Иванович провоевал два года. Его корпус принимал участие в знаменитом Брусиловском прорыве, разгромив несколько вражеских дивизий под Пинском.
Известный российский генерал Деникин характеризовал Мищенко следующим образом:
Совершенно исключительным обаянием среди подчинённых пользовался во время японской войны ген. П. И. Мищенко. Человек большой храбрости, добрый, вспыльчивый и доверчивый. Любил офицеров и казаков сердечно, заботился о них и берёг их. Каждый в отряде мог быть уверен, что и на походе и на биваке он лично наблюдает за надёжным охранением… Внутренне горячий и внешне медлительно спокойный в бою — он одним своим видом внушал спокойствие дрогнувшим частям… Популярность ген. Мищенки, в связи с успехами его отряда (кроме неудачного Инкоусского набега), распространялась далеко за пределами его…[12]
Примечания
↑В настоящее время — это райцентр Буйнакск, находящийся в 40 км от Махачкалы.
↑Э. Э. Исмаилов. Золотое оружие с надписью «За храбрость». Списки кавалеров 1788—1913. — Москва, 2007, с. 354
↑Газетные старости. 1909 годАрхивная копия от 12 мая 2013 на Wayback Machine: Стрелок Василий Харин, покушавшийся 22 сентября 1908 года на жизнь командующего войсками генерал-адъютанта Мищенко и ранивший Мищенко и его ординарца Забей-Ворота, был приговорён впоследствии к смертной казни.
↑[militera.lib.ru/memo/russian/denikin_ai2/1_25.html Очерки русской смуты] / А. И. Деникин. — М.: Айрис-Пресс, 2006. — С. 407. — 592 с. — ISBN 5-8112-1889-3.
↑Записки старого генерала о былом / М. А. Свечин. — Ницца, 1964. — С. 136-137. — 206 с.
Некоторые внешние ссылки в этой статье ведут на сайты, занесённые в спам-лист
Эти сайты могут нарушать авторские права, быть признаны неавторитетными источниками или по другим причинам быть запрещены в Википедии. Редакторам следует заменить такие ссылки ссылками на соответствующие правилам сайты или библиографическими ссылками на печатные источники либо удалить их (возможно, вместе с подтверждаемым ими содержимым).
