Княжна София Сергеевна родилась в семье князя Сергея Васильевича Мещерского (1828—1856) и Марии Владимировны Апраксиной. По рождению принадлежала к высшей аристократии. По линии отца — двоюродная племянница князя В. П. Мещерского, по линии матери — правнучка генерала С. С. Апраксина и графа П. А. Толстого. Её сын, Алексей, писал в своих воспоминаниях:
Она происходила из совершенно чуждой Игнатьевым среды — из помещичьего дома князей Мещерских, гордившихся тем, что «никогда и никому не служили»[3].
В раннем детстве лишилась отца. Была принята ко двору фрейлиной императрицы Марии Александровны.
София Сергеевна предпочитала жить простой жизнью, её сын вспоминал:
Она познакомила отца с деревенской жизнью, увлекла столичного служаку сельским хозяйством и в домашнюю жизнь внесла элементы провинциальной простоты. Ни положение жены генерал-губернатора, ни чванный петербургский свет, ни цивилизованный Париж не смогли сломить Софьи Сергеевны, и она всему предпочитала самовар, за которым любила посидеть с русским платком на голове[3].
В 1906 году Алексей Павлович был убит на заседании Тверского губернского земского собрания эсером С. Н. Ильинским[4]. По воспоминаниям сына, графиня Игнатьева резко отреагировала на сочувственную телеграмму императора Николая II, в ответе «содержался дерзкий смысл — намёк на организаторов убийства, звучавший почти как угроза самому царю»[3].
После революции София Сергеевна была вынуждена покинуть Петроград и поселиться в Киеве у Н. Д. Жевахова, который писал в воспоминаниях: «Наш старинный и уютный дом-особняк вскоре приютил в своих стенах моих петербургских друзей и знакомых. …Позднее прибыла графиня София Сергеевна Игнатьева с дочерью графиней Ольгой Алексеевной»[5].
В 1919 году Игнатьева эвакуировалась в Константинополь, затем переехала во Францию, где жила в Париже на улице Дарю. Священник Б. Старк, посещавший Игнатьевых, писал: «Всегда было очень шумно, очень безалаберно, очень дружно и весело, а у окна сидела безмолвная, старая, как „Пиковая Дама“, графиня София Сергеевна и вышивала свои покровцы. Один вопрос был „табу“ в этом доме, это вопрос о старшем сыне Алексее Алексеевиче. Я не знаю, сочувствовали ли уже тогда члены семьи поступку Алексея Алексеевича, признавшего советское правительство и переехавшего перед войной в Москву, а ранее служившего в нашем советском торгпредстве. Думаю, что старой графине было нелегко примириться с этим, а также с прощанием навсегда со своим первенцем»[6].
Графиня София Сергеевна Игнатьева скончалась 28 февраля 1944 года и после отпевания в соборе на улице Дарю похоронена на Русском кладбище.
Благотворительная деятельность
София Сергеевна всю жизнь активно занималась благотворительной деятельностью.
Во время пребывания мужа на посту иркутского генерал-губернатора графиня Игнатьева содействовала открытию женского института, сооружению ряда церквей и делу устройства переселенцев, была директрисой приюта для арестантских детей, находившегося при Дамском отделении губернского комитета.
В Киеве, где Игнатьева оказалась в связи с новым назначением мужа, она принимала участие в оформлении Владимирского собора. Попечительница открытого в 1895 году в одноэтажном доме № 28 по улице Фундуклеевской приюта для приёма и призрения питомцев (подкидышей)[7].
Была попечительницей и благотворительницей петербургского подворьяАлександровского женского монастыря[8] , а также председателем комиссии Райволского общества попечения о бедных и больных детях и директором Санкт-Петербургского дамского благотворительного тюремного комитета.
В годы первой мировой войны участвовала в деятельности Общества по погребению павших воинов.
Политический салон
Вскоре после гибели мужа открыла правый политический салон, где посетители вели «духовные беседы». В исторической науке и публицистике существует мнение, что именно участники салона представили Николаю II и его супруге Митю Козельского, который стал на некоторое время «мистическим другом» императорской семьи[9][10]. Его посещали архиереи, церковные, правительственные и общественные деятели консервативного направления. Во время конфликта Гермогена и Илиодора со «старцем Григорием» поддержала священнослужителей. Но впоследствии Распутин, по слухам, неоднократно встречался с графиней[11].
В литературе
Графиня Игнатьева и её салон упомянуты в книге В. С. Пикуля «Нечистая сила»
Была война, была Россия,
и был салон графини И.,
где новоявленный Мессия
тянул холодное аи;
его пластические позы —
вне этикета, вне оков;
смешался запах туберозы
с ядрёным запахом портков!
«Графиня И.», о которой оставил стихи поэт и к которой везли Распутина, — генеральша Софья Сергеевна Игнатьева, урождённая княжна Мещерская. Пожалуй, даже муж её не ощущал себя так свободно в Государственном совете, как она — в Синоде, где митрополиты стелили перед ней ковры, ставили за её здравие пудовые, сутками не угасавшие свечи. Сейчас уже неважно, сколько тысяч графиня имела. В одном лишь Петербурге она владела восемью домами. Проживала на Французской набережной — в ряду посольских особняков, где Нева щедро обливала окна прохладною синевой, где из Летнего сада доносило благотворный шум отцветающей зелени…[12]
↑В своей книге А. А. Игнатьев пишет, что к обеду у бабушки должны были являться три семьи, в том числе «младшего брата, нашего отца, Алексея Павловича, — пятеро детей[3]». Сообщая о назначении отца в Восточную Сибирь (1885) он пишет (стр. 25): «Мы лежали с братом и сестрой в полной темноте…»
↑В книге Волкова супруга Н. И. Звегинцова названа Софией. Тем не менее Б. Старк в своих воспоминаниях писал: «Кроме Ольги и Сергея — рубахи парня, бывшего лейб-гусара, бывал племянник Сергей Звягинцев, сын покойной сестры Екатерины»[6]
↑Придворный календарь на 1903 год / Поставщик Двора Его Императорского Величества. Т-во Р. Голике и А. Вилборга. — С.-Петербург, Звенигородская 11. — С. 493.
↑ 12345Игнатьев А.А. Пятьдесят лет в строю. — М.: Воениздат, 1986. — 752 с. — 150 000 экз.
↑Волков С. В.Звегинцов Николай Иванович // Офицеры российской гвардии. Опыт мартиролога. — М.: Русский путь, 2002. — С. 197. — 568 с. — 2000 экз. — ISBN 5-85887-122-4.
