Выступление Юрия Афанасьева, на тот момент — ректора Московского историко-архивного института, на Первом съезде народных депутатов СССР 27 мая 1989 года оказалось в центре внимания советской и зарубежной прессы^[1][2].

За публикацию текста выступления были уволены со своих постов ряд руководителей советских региональных газет^[3]. Эта речь артикулировала серьёзные противоречия между двумя группами депутатов: «прогорбачёвским» большинством и меньшинством в виде Межрегиональной депутатской группы. В тексте выступления Афанасьев, в частности, употребил по отношению к оппонентам выражения «сталинско-брежневский верховный совет» и «агрессивно-послушное большинство». Последнее закрепилось в политическом лексиконе^[4], а впоследствии получило самостоятельное распространение среди политиков и публицистов и стало использоваться по отношению к любому политическому большинству, противостоящему реформам, став к настоящему моменту устойчивым жаргонным выражением^[5].

По словам Аркадия Ваксберга, Большой зал перед выступлением Афанасьева был не просто переполнен, а буквально «забит» до отказа: сидели в проходах, на ступеньках, стояли у стен. Выступление Афанасьева предвещало сенсацию, поэтому к началу выступления в зал подтянулась делегация американских парламентариев во главе с сенатором Брэдли и не менее десятка иностранных журналистов^[6].

В 1989 году, лидером Межрегиональной депутатской группы, историком Юрием Афанасьевым, в адрес части депутатов 1-го Съезда народных депутатов СССР, собравшихся в Кремлёвском дворце съездов в Москве было употреблено выражение «агрессивно-послушное большинство» (выражение затем было подхвачено СМИ^[7]). Предыстория была такова: Основная часть из 2250 депутатов выступала мало, при этом вела себя агрессивно по отношению к представителям оппозиции: делегаты «захлопывали» выступления А. Д. Сахарова^[8], шумели и свистели во время выступлений представителей Межрегиональной депутатской группы — Бориса Ельцина, Гавриила Попова, Анатолия Собчака, голосуя при этом в соответствии с линией президиума съезда — руководства ЦК КПСС^[7][9][10]

27 мая 1989 года на Съезде народных депутатов Юрий Афанасьев заявил^[11]:

Мы сформировали сталинско-брежневский Верховный Совет […] И я обращаюсь […] к этому, я бы сказал, агрессивно-послушному большинству, которое завалило вчера все те решения съезда, которые от нас ждет народ.

Всё выступление Афанасьева заняло около минуты, однако обсуждалось ещё в течение нескольких месяцев после окончания Съезда.

Писатель Борис Никольский в своём исследовании событий, происходивших на Съезде, и, в частности, колоритной речи Афанасьева, пишет, что тезис о «сталинско-брежневском» Верховном Совете был явным, намеренным вызовом, и вызов этот мгновенно расколол зал на две неравные части: одна — меньшая — его часть бурно аплодировала, другая — большая — негодующе, угрожающе рокотала, шумела, топала, всячески выражая свой гнев. И Афанасьев сразу ответил на эту реакцию зала новым ударом — обратившись к делегатам Съезда как к «агрессивно-послушному большинству». И снова негодующий шум прервал оратора. Теперь уже был вынужден вмешаться Михаил Горбачёв — на правах председательствующего он призвал к тишине. Своим выражением «агрессивно-послушное большинство» Афанасьев, по мнению Никольского, нарочно дразнил зал, и зал, словно бы ошарашенный этим издевательски вежливым обращением, этой оскорбительной формулировкой, которая потом надолго и несмываемо припечатается к большинству Съезда, вдруг замолкает, слушает^[12]. Афанасьев, в свою очередь, продолжает невозмутимо стоять на трибуне — ждёт, когда зал утихнет и произносит свою заключительную речь^[13]:

Я заканчиваю. Но я как раз прошу вас и не хлопать, и не кричать, потому что именно об этом я сюда и вышел сказать. Так вот, уважаемое агрессивно-послушное большинство, и Вы, Михаил Сергеевич, то ли внимательно прислушивающийся к этому большинству, то ли умело на него воздействующий. Мы можем и дальше продолжить так работу. Мы можем быть благостными, как к тому нас призывал отец Питирим. Но давайте всё-таки ни на минуту не забывать о тех, кто нас послал на этот Съезд. Они послали нас сюда не для того, чтобы мы вели себя благостно, а для того, чтобы мы изменили решительным образом положение дел в стране! [Аплодисменты зала]

Михаил Антонов, вспоминая о том, как, перекрывая шум возмущения, Афанасьев методически повторял: «Я обращаюсь именно к вам, к этому… агрессивно-послушному большинству», «так вот, уважаемое агрессивно-послушное большинство», — признаётся, что тако́го мы не слыхали и во времена застоя. По словам Антонова, даже Никита Хрущёв, известный своей прямотой, был более деликатен в выражениях во время приступов разносительства, периодически овладевавших им. По памяти Антонов называет только Кагановича, кто позволял себе подобное, упиваясь возможностью безнаказанно унижать людей^[14]. Как отметил Анатолий Собчак, выступление Афанасьева запомнилось ему особенно ярким и хлёстким^[15].

Газета «Правда» в завуалированной форме выразила своё неодобрение утверждений Афанасьева: «Высказанные поначалу кое-кем сомнения в „качестве“ депутатского корпуса, в неблагоприятном давлении агрессивно-послушного большинства не оправдались»^[16]. «Литературная Россия» отметила лепту, которую Афанасьев внёс в создание «новой» Советской власти, заклеймив как агрессивно-послушное большинство народных депутатов, которые не поддерживают амбициозно-капризное меньшинство^[17]. Журнал «Посев» писал, что Юрий Афанасьев ошибся, назвав депутатов Верховного Совета агрессивно-послушным большинством — не все они агрессивно-послушные, среди них есть депутаты, которые выражают почти все интересы забастовщиков и своих избирателей. Фамилии однако названы не были^[18].

Спустя 19 лет, в 2008 году в эфире радиостанции «Эхо Москвы» российский политик и публицист Юрий Болдырев заявил^[19]:

Юрий Афанасьев тогда в 89-м году был выразителем ясно, четко, образно, компактно того, что в общем у всех было как-то в мыслях. Вот эта его фраза: Вы агрессивно-послушное большинство. Её, наверное, тогда знала вся страна.

Политолог Сергей Шелин, отмечает в журнале «Новое время» что в современной российской истории некоторое время не было того сплочённого, агрессивно-послушного большинства, которое существовало на рассвете российского, тогда — советского, парламентаризма. Оно опять возникло уже в 2000-х, и теперь оно стало, скорее молчаливо-послушным^[20].

Доктор исторических наук, профессор Дмитрий Ефимович Фурман прослеживает постепенную смену общественно-политических сил, в то или иное время попадавших в категорию «агрессивно-послушного большинства»: В 1991 году это были Горбачёв и горбачёвцы. В 1993-м — травившие за два года до этого Горбачёва российские депутаты, которых Ельцин держал в осаде, отключив свет и воду. В 1996-м — противники Ельцина, начисто лишённые доступа к средствам массовой информации, а в 2000-м — это богатые и элегантные энтэвэшники, которые им этого доступа не давали. В связи с чем, Фурман приходит к выводу что демократично — это просто то, что порядочно. Демократично — быть на стороне тех, кого, попирая право, преследует за выражаемые ими взгляды власть и на кого набрасывается «агрессивно-послушное большинство»^[21].

Сам Афанасьев, спустя пятнадцать лет после событий Съезда, уже в должности президента Российского государственного гуманитарного университета, академика РАЕН, отмечает что практически ничего не изменилось с тех пор^[22]:

Полтора десятилетия прошло с тех пор, как, выступая на одном из заседаний Съезда народных депутатов СССР, я сказал то, что предельно наболело в тот момент: нами правит «агрессивно-послушное большинство». Термин прижился, вошел в лексикон политологов и историков. Многое с тех пор изменилось, но, как ни удивительно, очень многое при этом осталось без перемен. Ведь то же самое большинство в разных его ипостасях и качествах — а у него в то или иное время может проявляться различный уровень агрессивности, покорности, послушности — как раз и представляет собой один из основополагающих элементов традиционного общества. По существу, весь традиционализм на таком большинстве и зиждется. Правда, не только на этом, потому что и усредненная серость, и усредненная бедность, и святая усредненная простота — всё это тоже элементы традиционного общества. К сожалению, такое большинство, которое не дает проявиться ни инициативе, ни чему-то оригинальному, — тоже наша характерная особенность.

Согласно исследователю коммунистической партии СССР, почётному профессору университета Пердью, д-ру Рольфу Тину, фраза Агрессивно-послушное большинство была лишь реакцией Афанасьева на результаты голосований предыдущих дней съезда^[23]. Декан факультета истории Рутгерского университета, профессор Дональд Келли, называет агрессивно-послушное большинство воплотителями воли Горбачёва в Верховном Совете, а Межрегиональную Депутатскую Группу, — лидером которой был Афанасьев, — выразителями идей демократической оппозиции^[24].

Доцент факультета истории в университете Гонзага Кевин О’Коннор отмечает, что несмотря на то что Верховным Советом заправляло агрессивно-послушное большинство, речь Юрия Афанасьева, это большинство клеймившего, была довольно фривольной по советским меркам^[25]. Профессор политических наук и заведующий департаментом русистики при университете Стетсона Юджин Хаски, делает вывод, что раз уж Верховный Совет СССР и являл собою агрессивно-послушное большинство, то это большинство, среди прочего, могло саботировать и работу неугодного ему правительства и чиновников исполнительной власти, просто-напросто не голосуя за предложенных кандидатов на посты министров и руководителей ведомств^[26].

Создатель и руководитель научной школы изучения функционирования русского языка в современном обществе О. Б. Сиротинина пишет, что Афанасьев — бесспорный носитель элитарного типа речевой культуры, преподаватель вуза, имеющий огромный опыт лекторской деятельности и вообще устной речи. Но и его выступления на съезде не достигали своей цели. И вина в этом, согласно Сиротининой, не только «агрессивно-послушного большинства» депутатов, но и самого выступающего. Складывается впечатление, что главной целью Ю. Н. Афанасьева было не убедить зал в своей правоте, а прежде всего заявить свою и межрегиональной группы, от имени и по поручению которой он выступал, позицию. Но для успешной коммуникации заявить позицию мало, надо ещё донести эту позицию до слушателей, постараться убедить депутатов в своей правоте. Это Ю. Н. Афанасьеву не удалось, и, как кажется, во многом неудача была связана с неумением говорить не академическим языком, а просто, доступно для большинства депутатов. Складывается впечатление, что Ю. Н. Афанасьев к этому и не стремился: он не уважал агрессивно-послушное большинство (им же предложенный термин) депутатов, и это чувствовалось в его выступлениях. Сиротинина убеждена, что неуважение (у Ю. Н. Афанасьева фактически даже презрение) адресата в хорошей речи недопустимо. Из-за презрения к залу речь Ю. Н. Афанасьева тоже не была ни достаточно громкой, ни эмоциональной, ни доступной — не было сделано ничего для того, чтобы убедить, а не просто сообщить правильные положения^[27].

Своей короткой речью Афанасьев фактически ввёл в оборот новое прилагательное агрессивно-послушный, то есть проявляющий враждебность по отношению к инакомыслящим и всегда согласный с любыми начинаниями власти^[5]. Юмористический журнал «Крокодил» съязвил по этому поводу с явным намёком на речь Афанасьева: «Филологи в смятении. Две незабываемые недели первого Съезда народных депутатов обогатили наш словарь новыми выражениями, например, „агрессивно-послушное большинство“»^[28]. Само же словосочетание вошло во множество словарей, в частности в три редакции Словаря современных цитат Константина Васильевича Душенко^[29], Большой словарь крылатых слов русского языка Беркова и Мокиенко^[30] и другие словари.

Фраза об «агрессивно-послушном большинстве», сказанная Афанасьевым с трибуны Первого съезда нардепов, стала крылатой^[31].

В феврале 1991 года на II съезде движения «Демократическая Россия» один из его делегатов Павел Кудюкин иронично поздравил уже самого Юрия Афанасьева, избранного после широких дебатов с представителями оппозиции, существовавшей внутри движения, его председателем, заявил что тот «стал наконец руководителем агрессивно-послушного большинства»^[32].