Её история была записана в письме Плиния Младшего к Непоту (Письма, кн. 3, XVI[2]), который получил информацию от внучки Аррии по имени Фанния.
Аррия была матроной, которая отличалась крайним стоицизмом и силой характера. Как записал Плиний, молодой сын Аррии умер, в то время, как муж её тяжело болел. Она организовала и спланировала похороны сына, не дав мужу узнать о его смерти. «На постоянные расспросы отца, как мальчик, отвечала: „хорошо спал, с удовольствием поел“. Когда долго сдерживаемые слезы прорывались, она выходила из комнаты и тогда уже отдавалась горю; наплакавшись вволю, возвращалась с сухими глазами и спокойным лицом, словно оставив за дверями свое сиротство», пишет Плиний
В 42 году, когда восстание Скрибониана против императора Клавдия было подавлено, Пет был арестован и доставлен в Рим на корабле. Аррия умоляла капитана взять её на борт, он отказался, и она последовала за мужем на рыбацком суденышке.
Её муж был приговорен к самоубийству, но, по легенде на это у него недоставало решимости. Тогда Аррия, не покидавшая своего мужа, схватила кинжал, вонзила его себе в грудь и затем передала супругу со словами: «Пет, это не больно» («Paete, non dolet»). Об этом же в своей эпиграмме пишет Марциал (XIII[3]), её упоминает Дион Кассий (60.16.5).
Плинию известны эти крылатые слова из другого источника. По его сведениям, от внучки Фаннии, дело могло происходить иначе. «Жене Скрибониана, во всем сознавшейся у Клавдия, она сказала: „мне слушать тебя? на твоей груди убили Скрибониана, и ты жива?“ Ясно, что мысль о славной смерти пришла к ней не вдруг» (Скрибониан был убит, а жена его — выслана).
Потом, пишет Плиний: «Тразея, зять её, умолял её не искать смерти, сказал между прочим: „что же, если мне придется погибнуть, ты хочешь, чтобы и дочь твоя умерла со мной?“ — „если она проживет с тобой так долго и в таком согласии, как я с Петом, то да — хочу“, ответила она. Тревога близких возросла от такого ответа; следить за ней стали внимательнее. Она заметила это: „Бросьте! в ваших силах заставить меня умереть злой смертью; заставить не умереть — не в ваших“. Сказав это, она вскочила с кресла, изо всей силы с разбега хватилась головой о стенку и рухнула на пол. Её привели в чувство; она сказала: „я вам говорила, что найду любую трудную дорогу к смерти, если легкую вы для меня закрываете“».
Согласно жизнеописанию римского поэта и сатира Персия (который находился с Аррией в каком-то дальнем родстве[2]), приписываемому то Светонию, то Валерию Пробу, его ранние произведения включали «претексту, книгу путевых записок и маленькое стихотворение о тёще Тразеи, которая покончила самоубийством, опередив своего мужа»[4], где был описан этот случай. Однако позднее эти тексты были уничтожены матерью Персия по совету философа Аннея Корнута.
Корнелий Тацит вспоминает её смерть в эпизоде, когда Тразея аналогичным образом, будучи сам приговорён к смерти, станет убеждать свою жену Аррию Младшую, которая хотела умереть вместе с ним, не следовать примеру своей матери ради их дочери (Анналы, XVI, 34[5]).
Образ Аррии был популярен в искусстве. Картины, посвящённые Аррии Старшей, преимущественно изображают момент, когда она передавала своему мужу кинжал со, ставшими крылатыми, словами[6]. Пергамская статуя «Галл Людовизи» одно время считался сценой самоубийства этих супругов.
Её образ появляется в музыке и литературе Нового времени. Монтень упоминает её в своих «Очерках» в главе «Три хороших женщины» (Книга II, глава 35).
