Пётр Кубаткин
генерал-лейтенант П. Н. Кубаткин
Руководитель внешней разведки СССР (ИНО ГУГБ НКВД-НКГБ)
15 июня 1946 года — 9 сентября 1946 года
Предшественник	Павел Михайлович Фитин
Рождение	ноябрь 1907 или 1907[1] Кольберовский рудник, Российская империя
Смерть	27 октября 1950(1950-10-27)[1] Москва, РСФСР, СССР
Место погребения	Новое Донское кладбище
Партия	ВКП(б) (1950)
Награды
Военная служба
Годы службы	1929-1949
Принадлежность	СССР
Род войск	НКВД-НКГБ-МГБ
Звание
Командовал	Первое главное управление КГБ СССР
Сражения	Великая Отечественная война

Стиль этой статьи неэнциклопедичен или нарушает нормы литературного русского языка. Статью следует исправить согласно стилистическим правилам Википедии.

Пётр Никола́евич Куба́ткин (24 октября (5 ноября по новому стилю) 1907—27 октября 1950) — сотрудник советских органов государственной безопасности, возглавлял Московское, Ленинградское, Горьковское Управление НКГБ — МГБ, внешнюю разведку СССР в качестве начальника 1-го Главного управления МГБ СССР, генерал-лейтенант. Депутат Верховного Совета СССР 1 — 2 созывов. 23 июля 1949 года арестован по «Ленинградскому делу». 27 октября 1950 года расстрелян. 26 мая 1954 года — посмертно реабилитирован .(➤).

Родился в семье шахтёра. Русский. Член РКСМ с 1922 года, член ВКП(б) с октября 1930 года.

В 1918 году окончил 4-классную начальную сельскую школу села Орехово. С 1921 года работал чёрнорабочим на шахте (Кольберовский рудник), с декабря 1925 года подручным пекаря в пекарне рабочей кооперации Брянского рудника (Луганский округ). С января 1927 года на комсомольской работе: секретарь ячейки ВЛКСМ Павловского РИК, затем в том же месяце стал техническим секретарём Павловского РИК. В сентябре 1929 года призван на военную службу, служил в погранвойсках ОГПУ.

В органах госбезопасности с 1929 года рядовым, политруком взвода. С 1930 года помощник начальника погранзаставы 21-го пограничного отряда ОГПУ по политчасти (Шепетовский округ). После демобилизации в марте 1932 года работал в ОГПУ: помощник оперуполномоченного Особого отдела Одесского областного отдела ГПУ, с 1934 года заместитель начальника политотдела МТС по НКВД (Песчаный Брод), с 1935 года начальник Фрунзовского районного отделения НКВД (Одесская область), с 1936 года оперуполномоченный отдела УГБ УНКВД по Одесской области. С марта 1937 года курсант Центральной школы НКВД СССР. После её окончания 15 августа 1937 года работал в центральном аппарате ГУГБ НКВД: оперуполномоченный 1-го отделения (контрразведка, оперативное обеспечение штабов) 4-го (Особого) отдела, в 1938—1939 годах помощник начальника 1-го отделения 4-го отдела — 1-го Управления — НКВД СССР (государственная безопасность).

Затем работал в подразделениях центрального аппарата НКВД. С января по июнь 1939 года — секретарь парткома ГУГБ НКВД СССР. В 1939—1941 годах руководил Управлением госбезопасности Москвы и Московской области. С 31.07.1941 по 23.08.1941 начальник 3-го спецотдела НКВД СССР. С 24 августа 1941 по июнь 1946 года возглавлял Управление НКВД и госбезопасности Ленинграда и Ленинградской области. Во время блокады развернул борьбу с теми, кто высказывал сомнения в правильности действий ВКП(б) и командования. Возглавил борьбу с уголовным элементом, мародёрами и людоедами в городе. Постоянно призывал к усилению борьбы со шпионами, диверсантами и вредителями. В мае 1942 года заявил, что «разоблачены и арестованы сотни шпионов, провокаторов, диверсантов, распространителей пораженческих слухов», а также «проведена очистительная работа по выселению социально-чуждого и враждебного элемента». Входил в состав Военного совета Ленинградского фронта, Ленинградского горкома и обкома ВКП(б), Штаба партизанского движения.

Член Ленинградского областного штаба партизанского движения с сентября 1941 года, член Военного совета Ленинградского фронта с апреля 1942 года^[2]. В соответствии с решением Военного совета об усилении партизанского движения в г. Ленинграде было сформировано и переправлено в тыл противника к февралю 1942 года 129 партизанских отрядов общим количеством 6394 человека. За это же время в районах Ленинградской области, не занятых противником, было сформировано 158 отрядов общим количеством 5389 человек. Таким образом, в тыл противника только за период с июня 1941 по февраль 1942 года переброшено 287 партизанских отрядов в количестве 11 733 человека. На 7 февраля 1942 года в тылу противника оставалось 60 отрядов в количестве 1965 человек. На территории Ленинградской области, «подбрюшье» 16-й армии вермахта, осенью 1941 года был образован первый в СССР «Партизанский Край» размером 120 на 90 километров, где была восстановлена Советская власть, действовали колхозы и совхозы. При личном участии П. Н. Кубаткина создано и переправлено за линию фронта более 42 разведывательно-диверсионных групп. Его недаром называют одним из самых талантливых контрразведчиков времён Отечественной войны: в годы блокады он сумел организовать успешную информационную операцию и в результате обмануть разведки двух стран. Заранее засланные в школы абвера агенты доводили до сведения немцев, что в Ленинграде царит паника, войск для защиты города не хватает и т. п. Кроме того, по личному распоряжению Кубаткина было организовано несколько «побегов» немецких агентов. Добравшись до своих, они утверждали, что в Ленинграде даже в спецорганах разброд и они не готовы защищать город. Немцы поверили, и информация о том, что Ленинград вот-вот падёт, была доведена до Гитлера.

А вот с финнами шла другая «игра». Их разведка постоянно получала сведения о том, что город русские будут защищать отчаянно. Это грозило большими потерями. Потому Маннергейм и не поспешил в сентябре 1941 года, как того добивались немцы, штурмовать Карельский перешеек. Впрочем, многие подробности той операции до сих пор остаются секретными.

Сегодня некоторые утверждают, что чекисты в блокадном Ленинграде отнюдь не голодали, имея особые пайки. А вот что удалось прочесть в архиве ФСБ в одном из донесений Кубаткина в Москву:

«Во время патрулирования Петроградской стороны Ленинграда патруль 8-го батальона *** полка НКВД задержал двоих мужчин, которые несли с собой три сумки. При досмотре выяснилось, что в сумках буханки свежеиспечённого хлеба. Сумки были переданы младшему сержанту Тимошину, который был отправлен в ближайший пункт общественного порядка. Там он должен был поставить в известность следственные органы о факте хищения продуктов и предоставить в качестве доказательства изъятые сумки. Тимошин пришёл в отделение милиции, доложил о задержании, отдал сумки с хлебом, после чего потерял сознание от голодного обморока. Считаю необходимым представить младшего сержанта Тимошина к очередному званию и наградить орденом Красного Знамени за проявленное мужество».

С осени 1942 года Кубаткин и 4-й отдел УНКГБ ЛО берут курс на создание при партизанских бригадах независимых от их командования оперативных групп со своими задачами и рациями взамен особым отделам, попавшим в подчинение к комиссарам бригад. Выстроенная вертикаль руководства новыми чекистскими структурами способствовала повышению качества разведывательно-диверсионной и специальной работы в районах дислокации партизанских бригад, укрепила в них собственную безопасность, дисциплину и порядок. Уникальными боевыми достижениями в тылу врага ознаменовали свою деятельность начальники опергрупп Управления Г. И. Пяткин (1-я Ленинградская партизанская бригада (ЛПБ), А. Ф. Кадачигов (3-я ЛПБ), И. В. Авдейко (5-я ЛПБ), заместитель начальника опергруппы М. Н. Малахов (7-я ЛПБ). (О. П. Аксёнов «Щит и Меч блокадного кольца» С-П.2022 г.)

Кубаткин, руководитель и один из участников операции по ликвидации резидентуры СД противника в Ленинградской области и разведгрупп из «Абверкоманды-104», «Цеппелин» и др. Большую опасность представляли подрывные центры абвера и СД, штаб-квартиры которых располагались по соседству с Ленинградом — в Пскове и Новгороде. По указанию Кубаткина в оккупированные районы области направляли хорошо подготовленных агентов для внедрения в органы абвера и СД. В результате эффективность работы резко повысилась. Сведения о предполагаемых забросках в Ленинград вражеской агентуры, пунктах перехода ею линии фронта чекисты стали получать заблаговременно. Группа «Абверкоманда-104», согласно архивным документам, только в период с октября 1942-го по сентябрь 1943 года отправила в тыл Красной армии 150 групп шпионов и диверсантов, численностью от трёх до десяти человек каждая. С помощью агентуры, внедрённой в разведывательную сеть абвера и СД, Ленинградскому управлению удалось раскрыть и обезвредить её лазутчиков. В Пскове в ноябре 43-го года немцы в числе других диверсантов усиленно готовили террориста Таврина-Шило, который должен был осуществить покушение на Сталина. Первые сведения о готовившемся теракте и наводке на самого Таврина-Шило удалось получить через агентуру ленинградского управления НКВД, действовавшую в Пскове. Благодаря этому террориста обезвредили.. Одновременно с 11 января по 04 июля 1945 года являлся уполномоченным НКГБ СССР по 2-му Прибалтийскому фронту.

15.6.1946 переведён в Москву и по предложению И. В. Сталина, при поддержке секретаря ЦК партии А. А. Кузнецова становится во главе 1-го Главного управления (разведка) МГБ СССР. С 15 июня по 9 сентября 1946 года возглавлял внешнюю разведку органов госбезопасности. П. Н. Кубаткин привёл с собой из Ленинградского управления толковых специалистов, в том числе своего заместителя А. М. Сахаровского,^{[источник не указан 1066 дней]} который затем с июля 1955 года был в должности начальника Первого Главного управления КГБ СССР (внешняя разведка) с 1956 по 1971 год^{[прояснить]}. Министр МГБ Абакумов почувствовал в Кубаткине серьёзного конкурента и поспешил избавиться от него^{[источник не указан 1069 дней]}. Пётр Николаевич подал рапорт и ушёл с данной должности в кадровый резерв. В резерве Управления кадров МГБ СССР с 9 сентября по 19 ноября 1946 года. С 19 ноября 1946 по 30 марта 1949 года работал начальником УМГБ Горьковской области. Заочно учился в ВПШ при ЦК ВКП(б) и Горьковском Педагогическом институте. Работал Заместителем председателя Саратовского облисполкома с 31 марта по 23 июля 1949 года.

Министр госбезопасности Иван Александрович Серов в своём спецсообщении на имя Никиты Сергеевич Хрущёва за № 1621-с от 29 июня 1956 г. под грифом «Совершенно секретно» докладывал: "… В Верхне-Уральскую тюрьму в мае 1939 года выезжал оперативный работник 2 отдела ГУГБ НКВД Кубаткин…" Подготовленное Кубаткиным убийство было затем оформлено как результат драки. Так, в акте о смерти Радека К. Б., составленном администрацией тюрьмы, указывается: «При осмотре трупа заключенного Радека К. Б., обнаружены на шее кровоподтеки, из уха и горла течет кровь, что явилось результатом сильного удара головой об пол. Смерть последовала в результате нанесения побоев и удушения со стороны заключенного троцкиста Варежникова, о чём и составили настоящий акт. Как установлено проверкой, вскоре после этого осуществлявшие убийство заключенных Радека и Сокольникова Кубаткин и Шарок, работавшие до этого рядовыми сотрудниками аппарата НКВД, были назначены — Кубаткин — начальником Управления НКВД Московской области, а Шарок — заместителем наркома внутренних дел Казахской ССР. <…> Председатель Комитета государственной безопасности при Совете Министров СССР И. Серов (Документ публикуется по книге: Петров Н. В. Первый председатель КГБ Иван Серов. — М., 2005.) Сталинский заказ. Как убивали Сокольникова и Радека. — „Новая газета“ № 40 от 5 Июня 2008 г.». (арх. дело № 300935, т.1. л.д. 105).

В материалах комиссии Н. М. Шверника в 1961 г., составленных на основании сообщения И. А. Серова, говорится: «В Верхне-Уральскую тюрьму в мае 1939 года выезжал оперативный работник 2 отдела ГУГБ НКВД Кубаткин. Первый раз он возил с собой некоего Мартынова, якобы заключенного (личность не установлена), который был помещен в одну камеру с Радеком, преднамеренно учинил с ним драку, но убить Радека не смог и был увезен Кубаткиным из тюрьмы. Через несколько дней Кубаткин вновь приехал в тюрьму с другим заключенным по фамилии Варежников. Этого заключенного также поместили в камеру к Радеку. На следующий день, 19 мая, Варежников, спровоцировав драку, убил Радека. В акте, составленном администрацией тюрьмы, указано, что убивший Радека Варежников является якобы троцкистом. В действительности под фамилией Варежников был зашифрован Степанов И. И., бывший комендант НКВД Чечено-Ингушской АССР, арестованный в феврале 1939 года за серьёзные должностные преступления. В ноябре того же года по указанию Берия Степанов освобожден из-под стражи. В постановлении о прекращении дела указано, что он выполнил „специальное задание“, имеющее важное государственное значение»^[3].

П. В. Федотов и Я. Н. Матусов утверждали, что убийство Радека и Сокольникова было совершено по указанию Сталина. Непосредственное осуществление этих актов было возложено на работников 2-го отдела ГУГБ НКВД СССР — ст. оперуполномоченного Кубаткина, оперуполномоченного Шарока^[укр.] и специально подобранных людей из числа арестованных, которые в секретном порядке выехали для выполнения задания в верхнеуральскую и тобольскую тюрьмы, в которых содержались Радек и Сокольников. Предварительно Сокольников был переведён в одиночную камеру, а 21 мая 1939, как это было обусловлено по плану, к нему вошли начальник тюрьмы Флягин, оперуполномоченный Шарок и прибывший из Москвы заключённый Прокопий Максимович Лобов (бывший помощник начальника особого отдела ЛенВО, осуждённый за халатность в связи с убийством С. М. Кирова), набросились на него и убили^[4].

13 июня 1939 года Кубаткин, минуя две ступени, был произведён из старшего лейтенанта госбезопасности (ГБ) в старшего майора ГБ и назначен начальником Управления НКВД Москвы и Московской области вместо В. П. Журавлёва. Это повышение связано с тем, что П. Н. Кубаткин в 1938 году нашёл в архивах временного правительства дело на Андрея Януарьевича Вышинского^{[источник не указан 579 дней]}, который был к тому времени Прокурором СССР. Во времена «Временного правительства» А. Я. Вышинский после февральской революции 1917 года назначен комиссаром милиции Якиманского района, тогда же подписал «распоряжение о неукоснительном выполнении на вверенной ему территории приказа Временного правительства о розыске, аресте и предании суду, как немецкого шпиона, В. И. Ленина».

В 42 года, 30 марта 1949 года, П. Н. Кубаткин с санкции Г.Маленкова был уволен из МГБ СССР министром В. Абакумовым с формулировкой «За невозможностью дальнейшего использования». Работал заместителем председателя Саратовского облисполкома. 23 июля 1949 года арестован по «Ленинградскому делу». Был обвинён в том, что в период работы в Ленинграде уничтожил материалы, свидетельствующие о шпионаже секретаря горкома ВКП(б) Я. Ф. Капустина в пользу Великобритании. Обвинение не выдерживало критики поскольку материалы дела Капустина сохранились и использовались в ходе «Ленинградского дела». Однако, данные документы он должен был уничтожить по инструкции по истечении срока хранения и, более того, данные материалы были предоставлены предшественником Кубаткина, Гоглидзе — Жданову. Жданов, ознакомившись с материалами, назвал их вымыслом! Роковую роль в судьбе П. Н. Кубаткина сыграли интрига Маленкова с Огольцовым и короткая (на четверть листка) записка преемника Кубаткина в Ленинградском управлении Д. Г. Родионова — именно он в записке сообщил об уничтожении дела Капустина (на самом деле, как потом выяснилось, дело Капустина сохранилось), Абакумов ухватился за эту нить, отдал приказ об аресте Капустина и Кубаткина без санкции И. В. Сталина с согласия Г. М. Маленкова.^{[источник не указан 625 дней]}

В отличие от большинства жертв репрессий, Кубаткин П. Н., как на него ни воздействовали, так и не признал своей вины. Суд состоялся в Москве — Внутренняя тюрьма МГБ СССР 1 октября 1950 года Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила его к 20 годам тюрьмы, но исполнение приговора было отложено, а 27 октября 1950 года та же Военная коллегия Верховного суда СССР приговорила бывшего начальника Ленинградского УМГБ к расстрелу по ст. 58.1, 58.7, 58.11 УК РСФСР приговор был приведён в исполнение немедленно. Удивительным является то, что все приговоры, как и реабилитацию П. Н. Кубаткина выносил один и тот же человек — Александр Александрович Чепцов (1902—1980) — председатель Военной коллегии Верховного суда СССР и одновременно заместитель председателя Верховного суда СССР (1948—1957), генерал-лейтенант юстиции (1949).

Определением Военной Коллегии Верховного Суда СССР от 26 мая 1954 приговор о расстреле отменён за отсутствием состава преступления, реабилитирован как невиновный. 17 марта 1954 также реабилитированы и члены семьи.

• Младший лейтенант ГБ (22 марта 1936 г.)
• Лейтенант ГБ (25 июля 1938 г.)
• Старший лейтенант ГБ (4 апреля 1939 г.)
• Старший майор ГБ (13 июня 1939 г.)
• Комиссар ГБ 3-го ранга (14 марта 1940 г.)
• Генерал-лейтенант (при переаттестации 9 июля 1945 г.)

Награждён:

• орденами
  • Ленина (05.08.1944),
  • Красного Знамени (26.04.1940),
  • Кутузова I степени (29.06.1945),
  • Кутузова II степени (21.04.1945),
  • Трудового Красного Знамени (20.09.1943),
  • двумя орденами Красной Звезды (18.05.1942, 03.11.1944),
• медалями:
• Партизану Отечественной войны 1 степ, За оборону Ленинграда, За победу над Германией, За доблестный труд в ВОВ, 30 лет КА.
• нагрудным знаком «Заслуженный работник НКВД» (04.02.1942).

Упомянут на Памятнике руководителям Ленинграда и Ленинградской области на Донском кладбище в Москве^[5]. Останки захоронены на Донском кладбище в Москве.

• Петров Н. В., Скоркин К. В. «Кто руководил НКВД. 1934—1941».
• Старков Б. А. Борьба с коррупцией и политические процессы в Ленинграде во второй половине 40-х гг. // Политика, общество, человек: к 85-летию доктора исторических наук, профессора А. З. Ваксера: [сборник статей]. СПб., 2008. С. 95—110.
• Виданов И. А. «В. П. Кубаткин — воспоминания об отце». М. 2012.
• Виданов И. А. «Я, Кубаткин П.Н. Книга 1». М. 2023
• Кубаткин П. Н. «Разоблачать происки фашистской разведки». — ОГИЗ. Госполитиздат. 1942

• Биография на сайте Хронос
• Служба внешней разведки Российской Федерации