Иллеизм (в речи)

У этого термина существуют и другие значения, см. Иллеизм.

Иллеи́зм, речь о себе́ в тре́тьем лице́ (от указательного местоимения лат. ille, «тот», более удалённый от говорящего[1]) — самоименование с использованием грамматических выражений третьего лица. Например, у Шекспира Юлий Цезарь всегда упоминает себя в третьем лице: «не может Цезарь быть несправедливым»[2].

В литературе

В античности

В античной литературе существовала традиция, в которой автор (например, Гомер) называл себя в произведении по имени[3]. К V веку до н. э. такое самоименование сохранилось преимущественно в работах греческих историков: Гекатея, Антиоха, Геродота, Фукидида.

Имеется много объяснений использованию самоименования в третьем лице античными авторами: самовосхваление у Цезаря (в «Записках о Галльской войне») и Ксенофонта (Ксенофонт даже пытался скрыть своё авторство, чтобы звучать более правдоподобно при описании собственных успехов), демонстрация объективности и научного стиля у Фукидида (Ион Хиосский записывал свои сплетни в первом лице), закрепление своего авторства («Фукидид афинянин описал…»)[4]. Успешное использование самоименования в третьем лице у Фукидида и Ксенофонта продемонстрировало потенциал приёма для создания у читателя ощущения беспристрастного повествования.

В IV веке до н. э. ритор Исократ в своих трудах говорит от третьего лица, чтобы создать иллюзию, что его советы непосредственно передаются от учителя ученикам. Полибий, следуя Фукидиду, говорит о себе в третьем лице, чтобы заявить об авторстве, подчеркнуть беспристрастность и дистанцироваться от себя самого как участника событий[5].

Юлий Цезарь, в отличие от других известных авторов античности, говорил о себе в третьем лице и в быту, так что его выбор самоименования в «Записках», возможно, отражал и просто привычку[6]. Иосиф Флавий в «Иудейской войне» пишет о себе в третьем лице, а в автобиографической «Жизни» употребляет исключительно местоимение «я», что можно объяснить подражанием Фукидиду в историческом трактате[7].

Изображение индейцев и туземцев

Иллюстрация к роману «Робинзон Крузо»

Речь о себе в третьем лице являлась одним из художественных приемов в изображении «благородного дикаря»[8]. Начало положено у Дефо в «Робинзоне Крузо»:

Он отвечал: «Убей Пятницу». — «Зачем же мне тебя убивать?» — спросил я. «А зачем гонишь Пятницу прочь? — напустился он на меня. — Убей Пятницу — не гони прочь».

Чингачгук и другие индейцы в романах Фенимора Купера, суровые и лаконичные, контрастируют с многословными и часто лживыми европейцами.

Пери в романе Жозе де Аленкара «Гуарани».

Хотя концепция «благородного дикаря» к концу XIX века в основном изжила себя, в детской и приключенческой литературе она продлилась дольше. Так говорит и Талькав из «Детей капитана Гранта» Жюля Верна. В третьем лице говорят индейцы Майн Рида и Карла Мая, а также первобытные люди из произведений в жанре «доисторической повести» (например, в повестях Жозефа Рони-старшего)

В современной литературе

В научных работах исследователи иногда самоименуются как «автор», чтобы избежать использования местоимения «я»[9].

В индуизме

В некоторых направлениях индуизма так могут выражаться святые, мистики и просветлённые (например, Рама Тиртха[англ.][10] и Свами Рамдас[англ.][11]); это связано с характерной для индийской философии идеей «отказа от эго»[12].

В аниме-культуре

В аниме встречаются персонажи, которые говорят о себе в третьем лице. Среди них можно выделить Маюри Сиину из Steins;Gate.

В повседневной речи

Разговор о себе в третьем лице характерен для детской речи и продолжается обычно до кризиса трёх лет[13], когда ребёнок начинает осознавать себя как личность. Взрослые, разговаривая с маленькими детьми, тоже прибегают к оборотам типа «Папа сказал, что…» с целью быть лучше понятыми[9].

Взрослые в повседневной речи редко выражаются таким образом, чаще всего для литературной окраски речи. Для американского английского в качестве примера обычно приводится Боб Доул[14]:

«Когда президент будет готов размещать [систему вооружений], Боб Доул будет готов вести бой [за неё] в Сенате».

В обыденном сознании эта черта часто ассоциируется с эгоцентризмом и нарциссизмом[15]; в то же время она может означать и противоположное: самоиронию, склонность смотреть на себя «со стороны» и не вполне серьёзное отношение к себе[16], а также некоторую эксцентричность.

Иллеизм может использоваться людьми в речи как из личных побуждений, так и являться формой диссоциации при психологических травмах. Чаще всего людям просто удобно говорить о себе в третьем лице, и это часто не является психическим отклонением.

Примечания

  1. ↑ В русской лингвистике словом «иллеизм» обычно обозначают другое понятие, см. Иллеизм
  2. ↑ Л. Пинский. «Шекспир». Глава пятая. От хроник к трагедиям Архивная копия от 16 мая 2017 на Wayback Machine. М.: Издательство «Художественная литература», 1971.
  3. ↑ Элледж, 2015, с. 18—19.
  4. ↑ Элледж, 2015, с. 20—23.
  5. ↑ Элледж, 2015, с. 23—24.
  6. ↑ Элледж, 2015, с. 25.
  7. ↑ Элледж, 2015, с. 25—26.
  8. ↑ Элиаде М. Миф о благородном дикаре, или престиж начала.
  9. ↑ 1 2 Элледж, 2015, с. 15.
  10. ↑ shankara_2000. The Story of Swami Rama Tirtha by Puran Singh.
  11. ↑ Swami Ramdas. bhagavan-ramana.org. Дата обращения: 7 октября 2015. Архивировано из оригинала 2 октября 2011 года.
  12. ↑ Архивированная копия. Дата обращения: 12 марта 2017. Архивировано из оригинала 22 октября 2015 года.
  13. ↑ Дахалаева Е. Ч. Лингвистический статус 3-го лица в рамках категории лица Архивная копия от 20 декабря 2016 на Wayback Machine. // Современные проблемы науки и образования. 2013. № 1.
  14. ↑ Элледж, 2015, с. 1.
  15. ↑ Dr Greg Mulhauser, Managing Editor. Illeism and Narcissism (англ.). CounsellingResource.com: Psychology, Therapy & Mental Health Resources. Дата обращения: 13 мая 2019.
  16. ↑ Theresa Fisher. The Psychological Case for Talking in the Third Person (англ.). Mic. Дата обращения: 13 мая 2019. Архивировано 15 июля 2021 года.

Литература