В 1970 году советская фирма грамзаписи «Мелодия» выпустила пластинку «Лютневая музыка XVI—XVII веков». Первая композиция на ней была озаглавлена «Сюита для лютни: канцона и танец», а в качестве автора был назван Франческо Канова да Милано, известный итальянский композитор и виртуоз-лютнист XVI века. Однако его авторство было сомнительно: среди опубликованных до выхода пластинки произведений да Милано такой композиции не было, как не было её и в полном собрании его сочинений, изданном позже. Хотя первые ноты композиции имеют сходство с «Фантазией № 30» да Милано[2][3].
В 2005 году появилась интернет-публикация Зеева (Владимира) Гейзеля[4], в которой исследовался вопрос об авторстве данного произведения (как музыки, так и текста). Исследователем, в частности, было указано, что текст написан Анри Волохонским в ноябре 1972 года, и предположено, что автором музыки является Владимир Вавилов (1925—1973), советский гитарист и лютнист, прибегший к мистификации с отсылом к Эпохе Ренессанса ради того, чтобы собственная музыка малоизвестного тогда композитора, написанная, по всей видимости, в 1967—1968 годах, прорвалась к слушателю[4][5].
Мелодия ещё одной композиции с советской пластинки, «Павана и гальярда», автором которой был указан Винченцо Галилей, легла в основу другой песни на слова Анри Волохонского, исполнявшейся Алексеем Хвостенко, — «Конь унёс любимого».
Также с пластинки стала известна песня «Аве Мария».
Над небом голубым —
Есть город золотой,
С прозрачными воротами
И с яркою стеной.
А в городе том — сад:
Всё травы да цветы.
Гуляют там Животные
Невиданной красы.
Одно как рыжий огнегривый лев,
Другое — вол, исполненный очей.
Третье — золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый…
А в небе голубом
Горит одна звезда.
Она твоя, о Ангел мой,
Она всегда твоя.
Кто любит — тот люби́м.
Кто светел — тот и свят.
Пускай ведёт звезда твоя
Доро́гой в дивный сад.
Тебя там встретят огнегривый лев
И синий вол, исполненный очей.
С ними золотой орёл небесный,
Чей так светел взор незабываемый…
<ноябрь-декабрь 1972>
Текст песни
В ноябре 1972 года поэт Анри Волохонский сочинил на мелодию с пластинки Вавилова стихотворение «Над небом голубым…», озаглавленное в его сборнике произведений как «Рай»[6].
По словам Волохонского, произведение было навеяно мозаикой «Небо на земле» ленинградского художника Бориса Аксельрода[4]:
Аксель делал тогда это самое «Небо на земле»… А мы делали вид, что помогаем Акселю, — кололи смальту и составляли куски мозаик по его росписям, впрочем довольно бездарно. Акселю приходилось нас поправлять. А я вообще по большей части лодырничал. В прямом смысле слова он мне ничего не говорил и не советовал, но атмосфера была та самая.
Волохонский также рассказал об истории создания стихотворения следующим образом: «Вначале я услышал эту пластинку [Вавилова], где было написано, что музыка сочинена Франческо ди Милано. Ходил и мурлыкал её. Был я тогда в подавленном настроении, так как Хвостенко, с которым мы писали песни, уехал в Москву, а я остался в Питере. С мыслями „Как же я теперь буду писать?“ я бродил по городу и однажды зашел в мастерскую своего друга Акселя, и минут за пятнадцать написал этот текст. Было это в ноябре-декабре 1972 года»[8].
– Ну, как... Алеша сидел на лавочке у нашего дома в деревне Рождествено, подбирал музыку, чуть ли не на балалаечке. Музыки он не сочинял, а брал для своих песен готовые произведения и писал к ним стихи. Потом приехал Анри Волохонский, его приятель из Питера. Его участие заключалось в том, что он подчистил в тексте отдельные слова и фразы, которые казались ему неуклюжими. Но по-моему, не в этом стихе, а в песне «Благовещенье» на музыку Баха, очень красивой. Сам Анри не писал конкретных стихов. Он сочинял заумь (у меня есть его сборник). То, что песню приписывают Волохонскому, Хвост знал и не возражал против этого, раз уж тот вносил какие-то правки. Так же, как и не возражал против использования ее Гребенщиковым, даже в искаженном виде (вместо «над небом голубым» он поет «под небом голубым», что лишает песню ее мистического смысла).[9]
Исполнители
Первым исполнителем песни стал Алексей Хвостенко, многолетний друг и соавтор Анри Волохонского. Песня стала известной в бардовской среде, её включали в свой репертуар многие исполнители. В 1975 году песня использовалась в спектакле «Сид» ленинградского театра-студии «Радуга», где её и услышал Борис Гребенщиков. Он впервые исполнил песню в марте 1984 года на концерте в Харьковском государственном университете, при этом извинившись за то, что даже не знает, кто написал это произведение[10].
По признанию Гребенщикова в августе 2019 года, песню он впервые услышал в начале 1980-х годов в спектакле театральной студии Эрика Горошевского (1944—2009) в исполнении Леонида Тихомирова. Песня настолько поразила Гребенщикова, что он уже в антракте пытался выяснить у режиссёра Горошевского, откуда она взялась и кто её авторы, на что не получил внятного ответа. «В течение пяти минут я перенял, как она играется — лучше песни на русском языке я не слышал никогда», вспоминал Гребенщиков. Много лет исполнитель стремился узнать, кто написал музыку и текст, но поначалу получал самые нелепые ответы. И только в конце 1980-х Гребенщикову стало известно, что к созданию песни и представлению её слушателям имеют непосредственное отношение два творческих деятеля, эмигрировавших из СССР и потому «вычеркнутых» официозом, — Анри Волохонский и Алексей Хвостенко. С Волохонским Гребенщиков не был знаком, а Алексею Хвостенко (которому молва донесла, будто Гребенщиков «украл» у него песню) объяснил, как всё было на самом деле, и дружил с ним до конца его жизни[11].
Песня была записана группой «Аквариум» в январе 1986 года в Ленинградском Доме Радио. Под именем «Город» она вошла в альбом «Аквариума» «Десять стрел», исполнялась на множестве концертов и стала «визитной карточкой» Гребенщикова.
В варианте Гребенщикова имеется несколько отличий от оригинального текста, главное из которых, по большому счёту — замена в первой строчке «Над небом голубым…» на «Под небом голубым…». По словам Анны Хвостенко[12]:
Песня, конечно же, про рай, который на небесах. Изначально она так и называлась «Рай». Я не представляю, чтобы папа спел «Под небом голубым…». Но он совершенно спокойно воспринимал исполнение БГ. Ему говорили: «Алёша, почему он взял твою песню?» Папа отвечал: «Во-первых, она не моя, а во-вторых, почему бы ему не петь?» И то, что БГ переделал первую строчку, его не смущало. Я вообще никогда не слышала от него никакой критики, он никого не осуждал. Он уважал собственную свободу и не посягал на чужую.
Где-то в конце восьмидесятых у нас поставили советское телевидение, и вдруг смотрю — БГ поёт мою песню. Что ж… Хорошо поёт. Ну, текст немножко искажает, но это не беда. Бывает. Да ведь все песни существуют в более-менее искажённом виде. Возьмите, скажем, «Хасбулат удалой». Там ведь совсем другой текст, чем тот, который поётся. В общем, я обрадовался даже. Это, знаете, придумывают всякие глупости, говорят про этого бедного БГ, что он, мол, не имел права… Почему? Конечно, имел. Так что все нормально[13].
— Анри Волохонский
Сам Гребенщиков об этом отличии говорит:
А тогда мы сравнивали наши версии: я, не расслышав, пел «Под небом голубым», а у него [Хвостенко] — «Над небом голубым». Принципиальная богословская разница, о которой мы тогда, в Париже, заспорили в четвёртом часу ночи. Мы сравнивали наши версии. Я ему говорю: «Как автор ты, естественно, обязан поддерживать свою версию, но я эту песню услышал и запомнил вот так, и мне представляется, что рай не обязательно искать где-то в другом месте, мне кажется, что его можно увидеть на Земле». По-моему, он оценил мою точку зрения[14].
— БГ
По мнению культуролога С. Б. Борисова (2015), заменяя формулу «Над небом голубым» формулой «Под небом голубым», Борис Гребенщиков лексически и ритмически, осознанно или неосознанно, опирался на первую строку стихотворения А. С. Пушкина (1799—1837) «Под небом голубым страны своей родной» (1826).
Популярность
Всесоюзную популярность песня обрела после того, как прозвучала в исполнении Бориса Гребенщикова в культовом позднесоветском фильме Сергея Соловьёва «Асса» (1988). Это единственная песня в картине, которую исполнил Гребенщиков. Его закадровый голос в саундтреке, когда влюблённые, предчувствуя, что ничему не суждено сбыться, безмолвно «плывут» то вверх, то вниз в кабинке ялтинской канатки, исполнитель других песен «Ассы» Сергей Рыженко назвал «трепетным». В фильме о надеждах и иллюзиях перестроечной молодёжи, о том, на что способны не связанные никакими идеологическими предрассудками люди, песня «Город золотой», по мнению киноведа Александра Казакевича, выступает лейтмотивом истории любви так ни разу и не поцеловавшихся в кадре Алики и Бананана — любви мучительной, страстной, жертвенной[15]. В титрах фильма не указаны ни автор текста, ни композитор музыки. Хотя авторы были известны тогда режиссёру Соловьёву, упоминание их в титрах могло осложнить выход картины в советский прокат[4]. «Во время фрагмента с песней весь зал вставал и, закатив глаза в небо, как буддисты, все хором, как гимн, подпевали Гребенщикову», вспоминал режиссёр Соловьёв в 2014 году. У молодой аудитории зрителей фильма «Асса» конца 1980-х годов песня ассоциировалась с переменами, с верой в доброе, сострадательное, человеколюбивое будущее[11][16].
Певица Елена Камбурова исполняла песню в собственной редакции, с переработанным текстом, начинающимся словами «Над твердью голубой есть город золотой…»[17]. Спустя несколько лет, в 1978 году, уже от Камбуровой услышал песню известный бард В. А. Луферов. Он стал исполнять её (по существу, камбуровский вариант, изменено только одно слово) в бардовской манере[18].
В 2008 году немецкая поп-группа Highland записала песню «Under Blue Sky», в основу которой легла песня «Город золотой» (опорная часть мелодии и лирика на русском языке).
Перевод текста песни на другие языки
Известны переводы стихов Волохонского с русского на иврит. Наиболее известный перевод «Рая» сделан Зеевом Гейзелем. Этот перевод был признан Анри Волохонским как точно отражающий оригинальный текст (Волохонский свободно владел ивритом)[4].
В 2011 году в городе Щёлково построена звонница Серафимо-Саровской церкви, где каждый день на колоколах исполняется полуденный перезвон с мелодией В. Вавилова «Город золотой»[26].
Комментарии
↑В новозаветной книге «Откровение» использовано значительное количество реминисценций на различные ветхозаветные книги, включая «Книгу пророка Иезекииля», поэтому в аллюзиях сразу на две книги Библии нет противоречия.
«История одной Песни» — интернет-публикация Зеева (Владимира) Гейзеля о происхождении песни от 15 февраля 2005 года (в двух частях, с фотографиями Владимира Вавилова и Анри Волохонского) на Центральном Израильском бардовском портале «Cool Folders®».
.jpg)
_crop.jpg)
