Родился в 1799 году[3][6][4][7][8][9][10][11][12], по некоторым сведениям, — в Пинске[6]. Старший сын выходца из католическойсаксонской семьи Иоганна (Яна) Вагнера (1758—1818)[12]. Иоганн перешёл в российское подданство в 1811 году и поселился в Пинске. Он имел минералогическую коллекцию, которую в 1806 году купила Кунсткамера[13].
Учёба и работа на Урале
В 1812 году Вагнер окончил Пинское уездное училище[4][12] и поступил в аптеку своего отца учеником фармацевта. 31 декабря 1818 года успешно прошёл испытания в Минской врачебной управе на «фармацевтическое звание». В 1819 году поступил на медицинский факультет Дерптского университета, но проучился там всего год. (По другим сведениям, 17 января 1819 уже получил диплом аптекарского ученика[4][11].) В 1820 году перевёлся в Виленский университет[12], где ввиду успешности занятий 20 апреля 1824 года зачислен в казённые ученики[4]. Окончил его 20 января[11] 1826 года со званием врача (лекаря первого разряда[9][11] с правом искать степени доктора медицины[4])[12].
С 1826 по 1840 год служил лекарем в ведомстве Уральского горного правления. Определён на Богословский завод[9]. Там он 24 мая (5 июня) 1829 года познакомился с Христианом Готфридом Эренбергом, приехавшим сюда сопровождать экспедицию Александра фон Гумбольдта и Густава Розе[14]. Затем работал в Екатеринбурге и, отслужив положенные законом три года, получил разрешение работать на Верх-Исетском заводе, из которого уволился Ф. П. Ламони. Заключил с последним контракт 22 октября 1829 года. По мнению Э. А. Черноухова, Вагнер перешёл работать туда из-за финансовых причин — он остался должен Богословским заводам 1326 рублей выданного ему вперёд жалования. Согласно контракту, Вагнер получал годовое жалование 3 тысячи рублей ассигнациями, квартиру в госпитальном комплексе с отоплением и освещением, денщика, экипаж с парой лошадей и кучером[6]. Проводил такие операции, как удаление рака губ и икр ног, одним из первых на Урале удалял катаракту[11]. Проработал на Верх-Исетском заводе чуть больше десяти лет и в 1840 году покинул Урал. Его заменил на этой должности вернувшийся Ламони[6]. Или же, по другим данным, в 1826—1839 годах служил на Богословском заводе и в 1839—1840 годах — на Верх-Исетском[15]. По другим сведениям (неверным[6]) Вагнер работал на Верх-Исетском заводе 25 лет, вплоть до конца 1858 года и был первым лекарем Верх-Исетской больницы[16][17].
В 1831 году[3] в Виленском университете получил степень доктора медицины[12] за «Медико-топографическое описание Богословского завода»[18][6].
После нескольких неудачных попыток баллотироваться на кафедру хирургии Казанского университета, 12 апреля[18][3][11][19] 1840 года Вагнер был без избрания назначен попечителем Мусиным-Пушкиным[19]экстраординарным профессором минералогии и геогнозии этого университета. До того, в 1837—1839 годах минералогия, кристаллография и геогнозия не читались, так как последний преподаватель этих предметов Н. Ф. Кулаков уволился. В 1843 году Вагнер назначен ординарным профессором[12]. В 1840 году назначен главой одноимённой кафедры этого университета[9]. Читал курс лекций по минералогии и геогнозии, палеонтологии и сравнительной анатомии[15]. Занимался геологическими исследованиями в Казанской, Саратовской, Симбирской и Оренбургской губерниях[3][20].
В университете занимался формированием Минералогического кабинета — для этого он в 1841 году ездил в Москву, Санкт-Петербург, Дерпт, Вильну[18]. Ректор Казанского университетаН. И. Лобачевский написал письмо к ректору Санкт-Петербургского университетаП. А. Плетнёву 19 января 1841 года, дабы последний посодействовал Вагнеру в Петербурге[22]. Вагнер приступил к устройству Кабинета сравнительной анатомии в 1843 году, с начало преподавания этой дисциплины на II (естественноисторическом) отделении Философского факультета Университета[23]. Также занимался изучением геологии местной территории. Совершил в 1843 поездку по Казанской губернии, в 1844 в Саратовскую и Оренбургскую губернии, в 1846 в Киргизскую степь и к Каспийскому морю[18][11]; научные результаты этих поездок не были опубликованы в печати[18].
В этой поездке 1846 года в Букеевскую Орду участвовали под началом Вагнера тогда ещё его студенты А. М. Бутлеров[22][24], М. Я. Киттары и Пятницкий[24]. Экспедиция выехала из Казани в марте, достигла Саратова, переправилась на луговой (левый) берег Волги, добралась до Николаевской слободы и там дождалась весны. Затем через Владимировку[уточнить] добралась до Рын-песков до ставки хана. Дальше Киттары и Пятницкий поехали в Астрахань, а Вагнер с Бутлеровым к форпосту Глиняному в нижнем течении рек Малого и Большого Узеней и через Камыш-Самарские озёра в конце апреля достигли Индерска[уточнить]. Там Вагнер оставил Бутлерова и поехал в Гурьев, а оттуда морем съездил в украинский Ново-Александровск[уточнить]. В июле в Гурьев приехал Бутлеров и, дождавшись Вагнера, поехал вместе с ним в Астрахань. Побывав у устья Волги, они отправились по реке к карагашам, оттуда степью к горам Арзагар, Чапчачи, Бишчоко и Богдо, там соединились с Киттары и Пятницким и отправились в Казань через Чёрный Яр, Сарепту-на-Волге, Саратов и Симбирск[24]. (Киттары впоследствии опубликовал несколько статей об этом.) Бутлеров собрал в экспедиции коллекцию бабочек, которую подарил Казанскому университету в 1881 году. Во время экспедиции в степях Киргизии Бутлеров заболел брюшным тифом. Вагнер привёз его в тяжёлом состоянии в Симбирск, там состояние Бутлерова ухудшилось. Вагнер известил об этом его отца, М. В. Бутлерова, тот немедленно приехал в Симбирск. Ухаживая за сыном, он сам заразился, с трудом доехал до Бутлеровки, слёг там с высокой температурой и вскоре умер[25].
В 1845—1847 годах Вагнер безвозмездно преподавал естественные науки — зоологию, ботанику и ориктогнозию — в Казанской духовной академии по составленной им самим программе. Занятия начались 8 февраля 1845 года, а уволен Вагнер был 10 октября 1846 года, но снова приглашён 31 января 1847, а в сентябре он заболел и перестал читать лекции и в мае 1848 года совсем отошёл от работы в Академии. После ухода Вагнера из академии на её кафедре естественной истории преподавали его ученики, например, Н. И. Ильминский, С. И. Гремяченский (он же Гремячевский), Я. Ф. Попов. В 1850 году Вагнер пожертвовал Академии свою зоологическую коллекцию[26].
С 1852 по инициативе министра народного просвещения[18] начал систематическое исследование местного края для составления геологических карт губерний, входящих в состав района Казанского учебного округа[11]. В это время Петербургский университет издал геологическую карту Петербургской губернии, основанную на исследованиях С. С. Куторги (1852 год[27]) — министр пожелал, чтобы профессора других университетов также занялись такими работами. С 1853 по 1861 год Вагнер совершил ряд поездок по восточным губерниям[28]: в 1856 году в Самарскую и Симбирскую губернии, летом 1857 в Пермскую, в 1858 году в Оренбургскую и летом 1861 в Нижегородскую и Пензенскую[29]. Плодом исследований явились изданные в Петербурге в 1855 геогностические карты Казанской и Симбирской губерний[30][11].
Последние годы жизни
14 сентября 1865 года[31][32] вышел в отставку со званием заслуженного профессора[30][11].
Причислен к Казанскому дворянству по определению Казанского депутатского дворянского собрания от 23 августа 1849 года, утверждён указом Герольдии от 14 февраля 1850. В 1855 году получил звание действительного статского советника[12].
Семья
Был женат вторым браком[34] на Ольге Андреевне née Грубер, вдове П. С. Кондырева[12][35] и дочери геолога А. Е. Грубера[11] (она умерла 5 июля 1885 года; похоронена на Ваганьковском кладбище вместе со вторым мужем[33]). Вагнер познакомился с ней через её брата В. А. Грубера, служившего на Богословских заводах маркшейдером[10]. Другой её брат, Е. А. Грубер, был однокурсником Н. И. Лобачевского, попечителем Виленского, а затем Казанского учебных округов[10]. Н. П. Вагнер писал: «Семья Лобачевского была близка к моей семье или, правильнее говоря, к моей покойной матери»[22]. Дети[11][34] (все они крещены по православному обряду[34]):
Михаил[11] (род. 2 апреля 1834) — товарищ сына Лобачевского, Николая, по Казанскому университету; учился там с 10 августа 1851 по 27 января 1853, когда был уволен по прошению в военную службу, не окончив курса; с 1854 года служил в Ахтырском гусарском полку[22]; похоронен на Ваганьковском кладбище с отцом[33];
и приёмные дети — дочери Ольги Андреевны от первого брака[11]:
Поликсения (Поликсена[22][39]; 27 июня 1818 — 31 октября 1897; похоронена на Ваганьковском кладбище вместе с отчимом и С. В. Ешевским[почему?][39], по некоторым данным, вышедшая замуж за М. Я. Киттары[11]) — с 1867 по 1870 годы заведовала Астраханским епархиальным женским училищем[40];
Александра (род. 1820[22]; или же она вышла за М. Я. Киттары[12]).
А. А. Штукенберг писал в 1904 году, что труды Вагнера имеют уже только историческое значение[7].
В. В. Тихомиров писал о геогностических картах Вагнера, что они «несмотря на ошибочное отнесение пермскихотложений к триасу, были достаточно правильными», а исследования Вагнера он характеризовал как наиболее успешные из исследований геологии Поволжья в первой половине XIX века[27].
А. Д. Архангельский указывал, что в 1859 году Вагнер учитывал разработанную П. М. Языковым классификацию меловых отложений Поволжья, хотя до него в 1856 году Р. Пахт уже её не придерживался, а впоследствии классификация Языкова получила общее признание[41].
Когда учился Головкинский, геологическая наука в Казанском университете преподавалась на весьма низком уровне. Единственную кафедру минералогии и геогнозии занимал профессор Петр Иванович Вагнер, который теоретических основ науки вообще не знал, а из практической геологии мог сообщить студентам лишь эклектичные и весьма путаные сведения. Уже окончив университет и находясь в заграничной командировке, Николай Алексеевич [Головкинский] пишет Бутлерову из Тюбингена 18 ноября 1863 г: «Петр Иванович, как <неразборчивое слово> в науке находится в довольно неловком положении. Гельмерсен в письме к Вернёлю, читанном в заседании Французского геологического общества, говорит о его карте, и работа Петра Ивановича рисуется в забавном, странном свете. Отсутствие текста при карте указывает на школьное понимание того, что такое формация. Но ясно не все. Если б точно ясно, так впечатление геологов ограничивалось бы сомнением и некоторым недоумением. Представьте же, что Пандер проехал по Волге и везде нашел то, чего нигде не нашел П. И.! Все это передано Вернёлем французскому обществу, а Гельмерсен, из письма которого, несмотря на деликатный, светский тон, пробивает веселость, собирался поехать в наши страны лично, чтобы избавиться от смешного недоумения. Это было зимою. Приезжал ли он к нам? Я не спрашивал об этом П. И., потому что в последнем письме и без того пришлось говорить кой о чем <нрзб>. Он спрашивал мнение Квенштедта об одной новой окаменелости, которой он дал новое родовое название; вещь оказалась не стоящей и видового; он просил Квенштедта об определении других вещей, и когда я передал его желание, — Квенштедт пожал плечами и поднял глаза к небу…» (ЛО ААН, ф. 22, оп. 2, д. 67, л. 3—4).
Вагнер занимался в основном геологическим картированием местного края. (П. И. Вагнер известен также как «открыватель» минерала пушкинита, названного им так не в честь великого русского поэта, а в угоду попечителю Казанского университета Мусину-Пушкину. Однако впоследствии было установлено, что пушкинит всего лишь разновидность эпидота, и открытие не состоялось.) Он составил геологические карты Казанской, Самарской, Симбирской, Пермской, Оренбургской, Нижегородской и Пензенской губерний. Работу эту он закончил в 1861 г. О качестве геологических карт Вагнера Головкинский уже высказался. Думается, что ничему полезному Вагнер своих учеников научить не мог, и Головкинский во время учебы практически не занимается геологией, а всецело отдается химии, в изучение которой вкладывает все свои недюжинные способности.
Э. П. Янишевский, математик, выпускник Казанского университета, писал в своих мемуарах[42]:
Профессор минералогии и геогнозии Пётр Иванович Вагнер, толстый седой старик с большими на выкате глазами, всегда в форменном фраке, застёгнутом на все пуговицы, был чрезвычайно аккуратным во всём, что касалось служебных обязанностей; минералогический кабинет, который был обязан ему многими богатыми коллекциями, Вагнер держал в необыкновенной чистоте и образцовом порядке. Вагнер был прежде врачом на Урале, в Златоустовском горном округе, и в то время занимался минералогией сначала как любитель, а потом и как специалист, и был известен по открытию и описанию нескольких минералов на Урале и работами по исследованию золотоносных россыпей и особенно коренных месторождений золота в знаменитом Миасском округе. Вагнер описывал на лекциях минералы ясно и толково. Математики ходили к нему довольно усердно, так как он на экзаменах, хотя и был к ним снисходителен, но всё-таки требовал, чтобы они знали порядочно по крайней мере кристаллографию.
Труды
Списокъ растеній, собранныхъ около Богословскаго завода на западѣ северной части Уральскихъ горъ // Указатель открытій по физикѣ, химіи, естественной исторіи и технологіи, издаваемый Николаемъ Щегловымъ. — Санктпетербургъ, 1828. — Т. 5, № 2. — С. 262—266.
Медико-топографическое описаніе Богословскаго завода. (Диссертация, за которую в 1831 году Виленский университет присудил степень доктора медицины Вагнеру.)
Введеніе в науку геогнозіи. (Рукописная работа, предоставленная в 1838 году при соискании кафедры минералогии[7].)
Геогностическая карта Казанской губерніи / Сост. П. Вагнеръ. — [Казань], 1855. — 1 л.: цв. + пояснительный текст (14 с.).
Геогностическая карта Симбирской губерніи / Сост. проф. П. Вагнеръ. — [Казань], 1856. — 1 л.: цв. + пояснительный текст (16 с.).
Разборъ геологическихъ картъ Казанской и Симбирской губ. профессора Казанскаго университета Вагнера, составленный по порученію г. министра народнаго просвѣщенія проф. Феофилактовым // Университетскія извѣстія. — Кіевъ, 1863.
Общій взглядъ на геогностическій составъ почвъ Казанской губерніи // Ученыя записки Императорскаго Казанскаго Университета. — 1859. — Т. I. — С. 3—14. И отдельным изданием: Общій взглядъ на геогностическій составъ почвъ Казанской губерніи, служащій пояснительнымъ текстомъ для геогностической карты той же губерніи, составленной проф. Вагнеромъ. — Казань: Университетская типографія, 1859. — 14 с.
Общій взглядъ на геогностическое строеніе почвъ Симбирской губерніи // Ученыя записки Императорскаго Казанскаго Университета. — 1859. — Т. IV. — С. 3—16. И отдельным изданием: Общій взглядъ на геогностическое строеніе почвъ Симбирской губерніи, служащій пояснительнымъ текстомъ для геогностической карты той же губерніи, составленной проф. Вагнеромъ. — Казань: Университетская типографія, 1859. — 16 с.
Минералогія, составленная по лекціям орд. проф. П. И. Вагнера. Вып. I: Кристаллографія. — Казань: Лит. А. Петерсена, 1859—1860. — 68 стр.
↑ 1234Штукенбергъ А. А.Вагнеръ, Петръ Ивановичъ // За сто лѣтъ: біографическій словарь профессоровъ и преподавателей Императорскаго Казанскаго Университета (1804—1904). В двухъ частяхъ. Часть первая: кафедра православнаго богословія, факультеты историко-филологическій (с разрядомъ восточной словесности и лектурами) и физико-математическій / Подъ редакціею заслуженнаго ординарнаго профессора Н. П. Загоскина. — Каз., 1904. — С. 289—291. Архивировано 20 июня 2018 года.
↑Левченко М. С. Краткий исторический очерк развития хирургии в Свердловской областной клинической больнице // Труды хирургических отделений Свердловской областной клинической больницы. — 1952. — С. 6—7.
↑Первый врач Верх-Исетской больницы // Соркин Ю. Э. Не чужд был здешнему краю. — Екатеринбург: Арго, 1995. — С. 67—68.
↑ 12345678Материалы к биографии Н. И. Лобачевского / АН СССР. Собрал и редактировал Л. Б. Моздалевский, ответственный редактор академик С. И. Вавилов. — М.—Л.: Издательство АН СССР, 1948. — С. 415, 510—511, 597, 633, 664, 707—708. — 823 с. — (Труды Комиссии по истории Академии наук СССР. Под общей редакцией академика С. И. Вавилова).
↑ 12Ливанов Н. А. [Воспоминания] // Вопросы эволюционной морфологии животных / Научный редактор В. Л. Вагин. — Каз.: Издательство Казанского университета, 1979. — С. 24—25.
↑Корбут М. К. Казанский государственный университет имени В. И. Ульянова-Ленина за 125 лет. 1804/05—1929/30. — [Каз.]: Издательство Казанского университета, 1930. — Т. I. — С. 65. — 209 с.
↑Русский биографический словарь: Вавила — Витгенштейн. — М.: Аспект Пресс, 2000. — С. 15—16. — 529 с. — (Русский биографический словарь: неопубликованные материалы в 8 т. к «Русскому биографическому словарю», сост. и предисл. М. П. Лепехина. Том I). — ISBN 5-7567-0102-8.
↑Каримуллин А. Г., Лаптев Б. Л. Что читал Н. И. Лобачевский. Записи книг и журналов, выданных Н. И. Лобачевскому из библиотеки Казанского университета. — [Каз.]: Издательство Казанского университета, 1979. — С. 123.
↑Очерки истории Казанского университета / Руководитель авторского коллектива, составитель и ответственный редактор профессор И. П. Ермолаев. — Каз.: Издательство Казанского университета, 2002. — С. 32. — 373 с. — (К 200-летию Казанского университета). — ISBN 5-7464-0693-7.
↑Архангельскій А. Д. Верхнемеловыя отложенія востока Европейской Россіи. — 1912. — С. 210. — 631 с. — (Матеріалы для геологіи Россіи. Т. 25).
↑Янишевскій Э. П. Изъ воспоминаній стараго казанскаго студента. — Каз.: Типографія В. М. Ключникова, 1893. — С. 32—33. — 111 с.
Литература
Штукенбергъ А.Вагнеръ Петръ Ивановичъ // Венгеровъ С. А. Критико-біографическій словарь русскихъ писателей и ученыхъ (Отъ начала русской образованности до нашихъ дней). — С.-Петербургъ, 1895. — Т. IV. Отдѣлъ II (Матеріалы для критико—біографическаго словаря русскихъ писателей и ученыхъ): Вавиловъ — Введенскій. — С. 24—26.